Как за месяц предотвратили эпидемию черной оспы в Москве в 1960 году

В 1960 году в СССР столкнулась с потенциальной катастрофой: угрозой вспышки черной оспы. Как удалось предотвратить эпидемию смертельной болезни, которая за все время своего существования унесла жизни более 500 миллионов человек? Ответ кроется в истории беспрецедентной акции вакцинации, реализованной в СССР: за всего 28 дней более 10 миллионам граждан была сделана прививка, спасшая страну от страшной угрозы. Вспомним эту знаковую страницу в истории общественного здравоохранения, когда удалось ликвидировать вспышку смертельно опасной инфекции, действуя быстро и решительно.

Конец декабря 1959-го — Советский Союз охвачен предновогодней суетой. Огромная страна, из руин поднявшаяся после окончания Великой Отечественной войны, расправляет плечи. Уже через год с небольшим именно гражданин СССР покорит космос… Но мало кто знает, что тогда, в 1959-м, наша страна оказалась в шаге от катастрофы, которая перевернула бы ход современной истории.

Смерть в подарок

23 декабря. В столичном аэропорту «Внуково» приземляется самолет Дели-Москва: из двухнедельной культпоездки по Индии вернулся художник, дважды лауреат Сталинской премии за плакаты на военную тему Алексей Алексеевич Кокорекин.

Прямиком из аэропорта 53-летний график направился к… любовнице.

Через пару дней Кокорекин почувствовал себя плохо: разболелись голова и поясница, поднялась температура, начался сильный кашель, на коже появились высыпания. 27 декабря супруга художника вызвала «Скорую помощь». Алексея Алексеевича госпитализировали в Боткинскую больницу с диагнозом грипп. Еще бы: декабрь — сезон простуд.

Имея определенный статус в обществе, Кокорекин пользовался привилегиями: вопреки правилам, работники больницы разрешали друзьям и родным художника навещать его. Увы, стандартное лечение от гриппа результата не приносило, пациент угасал на глазах.

29 декабря Алексей Алексеевич скончался в кругу близких людей.

Он ушел из жизни, так и не узнав, что вместе с многочисленными подарками привез из Индии саму смерть — черную оспу. Это опаснейшая болезнь, летальный исход от которой достигает 40%. Только вдумайтесь: среди взрослых погибает каждый седьмой, а среди детей и подростков — каждый третий. Пару веков назад оспа выкашивала население планеты.

Удивительное дело: на протяжении долгого времени не догадывались о диагнозе и сами врачи. Почему? Дело в том, что последний зараженный черной оспой в СССР был зафиксирован в 1936 году, после чего эта болезнь была полностью искоренена на территории государства. К 1960-му в нашей стране практически не осталось специалистов, которые бы видели оспу своими глазами и могли ее идентифицировать.

Чума под вопросом

В СССР, когда из жизни уходил выдающийся человек, причины его смерти должны были быть понятными и прозрачными. Увы, обследование покойного Кокорекина результата не приносило. Около суток после смерти художника диагноз звучал как «Чума?..». Многие симптомы расходились, но ничего другого ошарашенные специалисты не могли предположить.

Интересно, что медсестра, которая оформляла поступившего в Боткинскую больницу Кокорекина, заметив высыпания на его теле, высказала предположение, что он болен оспой. Но специалисты с многолетним стажем подняли молодую девушку на смех.

И тем не менее стандартное захоронение тела Алексея Алексеевича не рассматривалось. Только кремация.

Очень скоро с похожими симптомами слегли та самая медсестра и лечащий врач покойного художника. А следом — еще и истопник Боткинской больницы, который на свое несчастье лишь однажды просто прошел мимо палаты Кокорекина.

Молодая девушка выкарабкалась, а вот мужчины скончались в муках.

Осознание надвигающейся катастрофы требовало срочных решений. К проблеме были подключены все светила медицины. Верный диагноз поставил вирусолог Михаил Акимович Морозов — эксперт по оспе, заставший еще царскую Россию.

Именно он благодаря своему уникальному методу серебрения частиц 15 января 1960 года выявил в предоставленном материале элементы опасного вируса.

Профессор Виктор Зуев, в те годы младший научный сотрудник, так вспоминает этот день:

Принцип домино

Докладная мигом дошла до Кремля. Власти понимали, сколько времени упущено: с момента возвращения в Москву Алексей Алексеевич контактировал с десятками людей, а те в свою очередь еще с десятками. Ситуацию усугубляли не так давно прошедшие новогодние праздники: москвичи принимали участие в массовых гуляниях, ходили друг к другу в гости. Картина рисовалась жутчайшая.

Для начала КГБ было поручено установить, откуда у обеспеченного и уважаемого гражданина, привитого от оспы годом ранее, обнаружилась эта болезнь. Цепочка событий вела в Индию. Согласно правилам такой поездки, советскую делегацию всюду сопровождал специальный человек, а маршрут путешествия был заранее обговоренным и безопасным.

Тем не менее, выяснилось, что художник по приглашению индийских друзей побывал на церемонии сожжения брамина — человека высшей касты.

В Индии трупы жгут веками. Варанаси, где оказался Кокорекин, не зря прозван Городом смерти: каждый день туда со всей страны стекаются тысячи людей, чтобы умереть на берегу священной реки Ганг. Индуисты верят, что благодаря этому они сразу попадают в рай. На набережных Ганга непрерывно горят костры. Жизнь и смерть там настолько переплетены, что никого не удивляют плавающие в реке мертвые тела рядом с живыми людьми, догорающие или догнивающие на берегу останки, трупный запах.

В кратчайшие сроки было установлено, с кем общался Кокорекин последние дни перед смертью. Здесь-то и вскрылись подробности про насыщенную личную жизнь художника. Любовница, кстати, к тому моменту успела сдать индийские подарки в комиссионный магазин, тем самым продолжив цепочку заражений. К делу был подключен Комитет Государственной Безопасности.

Сотрудники КГБ (силами, увы, нам сегодня неведомыми) установили всех: от родных и друзей до случайных знакомых.

Были срочно обследованы и госпитализированы не только люди из ближайшего окружения художника, но и члены экипажа и пассажиры самолета Дели-Москва, работники аэропорта «Внуково», таксист, соседи, коллеги, члены партсобрания, продавцы магазинов (включая тот комиссионный), их покупатели, даже случайные собеседники. С учебы был снят весь курс, где училась дочь Кокорекина, а также вывезены все люди из общежития, где жил жених девушки.

Среди тех, кто навещал Кокорекина в больнице, был и Рубен Сурьянинов. Вскоре он и его супруга Нина почувствовали недомогание, тем не менее девушка приняла решение все равно лететь в Ригу, где у нее был экзамен. В столице Латвии Нине стало хуже, и Рубен вылетел за ней, домой они вернулись вместе. Спецслужбы нашли пассажиров всех трех рейсов, а также работников терминалов и посадили их на карантин.

Об одном из потенциальных зараженных сотрудники КГБ узнали, когда мужчина находился на борту самолета, направлявшегося в Париж. В ту же минуту пилотам было приказано (!) развернуть судно. Все находящиеся в салоне пассажиры после приземления без каких-либо объяснений были отправлены в изоляцию.

В результате молниеносной спецоперации были выявлены десятки заболевших, еще 11 тысяч людей находились под круглосуточным наблюдением. Тем не менее цепочка потенциальных зараженных продолжала увеличиваться в геометрической прогрессии. Очень скоро стало понятно: под угрозой находится вся столица, а это — на минуточку! — в ту пору более семи миллионов человек.

Карантин без карантина

В шаге от катастрофы, не угрожавшей человечеству со времен Средневековья, Москву немедленно закрыли. Удивительно: но официального объявления чрезвычайного положения не было. В один момент пропали из продажи междугородние билеты на все виды транспорта, гражданам не рекомендовали покидать дома надолго.

Боткинская больница оказалась на казарменном положении, что означало — в здание никого не впускали и не выпускали оттуда. В кратчайшие сроки были привезены дополнительно кровати и матрасы. А вот постельного белья на всех (а это почти 3 тысячи пациентов и пять тысяч медперсонала) не хватило.

Спецоперацию контролировал лично Никита Сергеевич Хрущев.

Он приказал не допустить утечки информации, так как понимал: как только москвичи узнают об опасности, тут же побегут из столицы и зараза распространится по всему СССР. Конечно, слухи появлялись, но спецслужбы решительно их пресекали. Город оставался в неведении.

Конечно, людей в масках и антибактериальных костюмах, похожих на инопланетян, все равно видели. Как ни странно, паники при этом не было. Вообще.

Сегодня мы, наблюдая панику и огромное количество фейковых новостей про коронавирус, с трудом можем себе вообразить, что 60 лет назад наши бабушки и дедушки так стойко и здраво восприняли похожую ситуацию.

Беспрецедентная акция

У руководства страны не оставалось иного выбора, кроме как провести тотальную вакцинацию населения. Причем молниеносно, в самые кратчайшие сроки. Было решено привить не только всю Москву, но и ближнее Подмосковье, а это в общей сложности более 10 миллионов человек!

Такого запаса вакцины у Москвы не нашлось.

Было запущено экстренное производство препарата, также было решено использовать государственный резервный запас, находящийся на Дальнем Востоке. Увы, в то время там бушевала непогода, самолеты не летали. Вариант отправить вакцину поездом не рассматривался: ждать несколько дней было слишком опасно. Тогда были подключены военные силы: вакцину в Москву доставляли реактивными самолетами. На все потребовалось меньше суток.

О тотальной вакцинации людей оповещали по радио, с помощью громкоговорителей. Отказаться было нельзя: без соответствующей справки о сделанной прививке невозможно было ни въехать в город, ни выехать из него. Граждане не могли приобрести даже проездной билет.

Прививали всех до единого — новорожденных, малышей, детей, подростков, взрослых, стариков, больных и даже умирающих людей. Вакцинировали везде: в домах, на стихийно оборудованных пунктах, в больницах, электричках, на вокзалах. Прививки были выборочно сделаны даже в других городах — людям, которые контактировали с зараженными.

Всего за неделю, по полтора миллиона человек в сутки, вакцинация была успешно проведена. Черная оспа была искоренена в СССР уже во второй раз. Ликвидация инфекции заняла 44 дня, а если быть точнее — организованная борьба с ней длилась только 19 дней.

Как? Как смогло государство без шума и пыли в кратчайшие сроки ликвидировать катастрофу небывалых масштабов?

Что это — удача, четко слаженные действия, плюсы строгого государственного режима и отсутствие интернета? Нам остается только гадать. Но факт остается фактом: события 1960 года — это беспрецедентный случай, еще и с минимальными потерями (а речь идет всего о трех умерших, включая самого Кокорекина).

Увы, в те годы о настоящем подвиге медицинских работников так никто и не узнал. Хрущев принял решение оставить произошедшие события засекреченными, поэтому никто из врачей, спасших тысячи жизней, не был приставлен к награде.

Один в поле воин

Если в нашей стране черная оспа и была ликвидирована, она продолжала убивать людей по всему миру. В двадцатом веке от этой инфекции погибло более 300 миллионов человек! Увы, серьезность угрозы, кажется, понимали только в СССР.

Еще в 1958-м, за год до событий в Москве, вирусолог Виктор Михайлович Жданов выступил на сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения с программой глобальной ликвидации оспы на планете. Суть ее была проста: вакцинировать население (а у СССР с 1920-х годов была изобретена вакцина в виде порошка, способная храниться много лет) до того момента, пока в мире не останется последний больной, которого следует изолировать и тем самым предотвратить всякое распространение инфекции.

ВОЗ приняла инициативу Советского Союза, но лишь на словах. Финансирование было скудным, куда охотнее Организация поддерживала США в их борьбе с малярией.

Тем не менее события 1960 года в Москве показали, что оспу можно (и нужно!) искоренить. Тогда ВОЗ полностью поручила эту работу СССР. Несколько лучших вирусологов нашей страны были отправлены в страны Южной Азии и Африки для тотальной вакцинации людей.

То, что сделали наши специалисты, не поддается никакому описанию и сравнению. Посудите сами: в 1980 году Всемирная организация здравоохранения известила человечество о том, что на планете больше нет черной оспы.