Пригласил мертвецов в гости

Николай не знал чего и подумать – вот уже неделю, как он не мог нормально спать. Всю жизнь считавший, что бессонницу придумали истеричные манерные дамочки, теперь маялся каждую ночь.

Спать ему мешало отчетливо ощущаемое чужое присутствие в комнате. Умом Коля понимал, что кроме него и жены Любаши в доме никого нет. Да и во двор войти, когда с цепи спущена здоровенная овчарка Астра, никто не рискнет. Но чувство беспокойства не проходило, заставляя насторожено коситься в темноту.

Чем дальше, тем сильнее становилось это беспокойство. А приятели стали замечать, что Николай плохо выглядит. Он списывал свою бледность на недосып и усталость, но круги под глазами становились шире, а сил все меньше.

Перепуганная состоянием мужа Люба отправила его к врачу. Доктор не нашел никакой болезни, но Любаша не успокаивалась. Она знала последнее средство, когда медицина не помогла – местная знахарка славилась на все окрестные деревни. Каких трудов стоило уговорить упершегося Колю пойти вечером к Марии, никто не знал. Но Любаша справилась и теперь сидела на табуретке, внимательно слушая шепот, сопровождавший странные действия.

Сначала знахарка крестила «пациента» толстой «скруткой» из свечей двух цветов, потом зажгла пучок сухих трав и снова обходила вокруг Коли с непрерывным шептанием заговоров. Последним актом впечатляющего обряда стало выливание воска над головой мужчины. Люба видела – что-то знахарке сильно не нравится, но решила ничего не спрашивать.

Мария достала толстую колоду непонятного вида карт. На них рисунков почти не сохранилось, а те, что удавалось рассмотреть, ничем не напоминали привычные колоды. Шорох вынимаемых картинок казался зловещим.

— Что Коля, жить надоело? А иначе с чего мертвяков приваживать начал?

Николай смотрел на знахарку как на сумасшедшую – приваживать покойников он точно не умел. Но Мария настаивала, предложив помочь – «открыть память». Любаша яростно кивала головой, мол, соглашайся скорее. Пришлось позволить знахарке положить одну ладонь на лоб, вторую на затылок. От рук отчетливо ощущалось тепло, даже жар.

Николая начало клонить в сон, потом перед глазами начали возникать и быстро сменяться картинки – кусочки его жизни за последние дни. Они разматывались как лента, от конца к началу и внезапно щелкнуло – он видел себя сидящего в компании друзей. Мужики разливали по стаканам водку, чокались, закусывая огурцами и помидорами. Они смеялись и жестикулировали. Николай поднялся, подошел к низенькому заборчику, перегнулся через него и что-то сказал, размахивая руками.
 

Вот и вспомнил – сидели у Федора в конце огорода, отмечали его же именины. А за забором через узкую дорожку кладбище старое. С этой стороны уже лет десять не хоронят, все могилы старые. И понесло же его к тому забору – проветриться захотелось спьяну. Так хоть бы молчал, дурак языкастый! Нет, перед дружками выкомаривался – заявил, что готов покойников выпить пригласить. И наприглашал на свою же голову!

Знахарка слушала, кивая на особо «веселых» местах.

— Запомни, Коля, перед мертвыми нельзя языком молоть. Там каждое сказанное слово, как на камне вырезано – ты ляпнул и забыл, а покойники помнят. Шуток не понимают, зато за каждый звук спросят с тебя. Вот теперь придется исполнять обещание.

Николай, угрюмо ссутулившийся на высоком неудобном табурете, слушал и костерил себя последними словами. Получалось, если не ублажит он мертвяков, то жить ему до зимы, не больше. А помирать-то, ох как не хочется! Оставалось только запоминать советы Марии и готовить все необходимое. На убывающей луге пришлось мужику топать задворками на о самое место и угощать кладбищенских «обитателей».

На пяти ближайших могилах он расставлял стопки с водкой, раскладывал блины и горку кутьи, сыпал горстки конфет и пряников. Потом шел к заранее найденной могиле первого мертвеца и там читал заученный с большим трудом длинный заговор, ставил поминальное угощение и клал откуп. Хорошо, что не встретил никого на обратном пути – пришлось бы заново начинать.

Утром его ждала поездка в три церкви и заказ поминаний для тех покойников. Но самым жутким оказалось последнее, легкое задание. На перекрестке, где только пешком ходят, надо было прочитать заговор и бросить горсть монеток. А потом ждать знак, что приняли его дары и отпустят. Знаком мог стать крик ночной птица, появление кошки или что-то еще.

Знахарка уверяла, что ошибиться нельзя – знак стразу чувствуешь. Вот Николай и ждал, минут десять не меньше. И дождался – в центре перекрестка зашелестело, и из пыли приподняла узкую голову крупная гадюка. Коля поймал взгляд ее немигающих серебристых глаз. Его как кипятком обдало – знак был. Домой мужик чуть не бегом несся, будто змея за ним могла ползти. Но повезло – благополучно вернулся.

В ту ночь Коля впервые спал, не чувствуя чужого рядом.