С самого начала военной кампании в Афганистане и вплоть до вывода ограниченного контингента советских войск действовали так называемые «мусульманские батальоны». Таких особых отрядов специального назначения в азиатском государстве в период с 1979 по 1989 годы находилось около десяти, и были они для моджахедов главным ужасом.
Особые отряды специального назначения (ооСпН) в Афганистане формировались следующим образом. В них оказывались солдаты и офицеры — узбеки, туркмены, таджики и представители других национальностей, ментально близких моджахедам. Кроме того, желательно было знание языка фарси, на котором говорили душманы и местное население Демократической Республики Афганистан (ДРА). В каждом таком «мусульманском» подразделении к тому же работали стажëры Военного института иностранных языков.
.
Такие группировки принимали активное участие в самых трудных операциях. Отметились они при штурме дворца афганского лидера Хафизуллы Амина. Этот эпизод военного конфликта в отечественную историю спецслужб вошёл как «Шторм-333». Участие в легендарной акции приняли около 500 «представителей коренных национальностей» — «мусульманского» спецназа под началом майора Хабиба Халбаева.
Штурм дворца Амина «затянулся» примерно на час. В результате «мусульманский спецназ» потерял 5 человек убитыми и 30 человек ранеными.
За годы военных действий «мусульманский» спецназ проявил себя с положительной стороны и при выполнении других трудных задач. Данные подразделения позже признали чуть ли не единственными успешными группами, которые могли противостоять моджахедам в составе советского ограниченного контингента. Во-первых, операции, в которых они были задействованы, проходили максимально результативно. А во-вторых, таких спецназовцев боялись моджахеды.
.
В число «победных» операций также можно записать и те, которые завершались переговорами. Так, благодаря тому, что представители «мусульманского» спецназа ГРУ смогли найти общий язык с моджахедами, были прекращены боевые действия в Панджшере. Таким образом, жизни сотен советских военнослужащих удалось сохранить.
Это ли не победа? Порой такие действия оказывались важнее и продуктивнее, чем открытое противостояние с противником.
