Курносая в доле: как мошенник Марк Олмстед взял в подельники смерть
Человек, который знает, что скоро умрет, способен на самые отчаянные поступки. Тем более ему ничего не стоит переступить закон.
Смириться и тихо дожидаться смерти или заключить с ней договор и жить каждый день как последний? Марк Олмстед, один из самых беспринципных и везучих мошенников нашего времени выбрал второе.
Родные братья Люк и Марк Олмстеды были очень разными. Люк, старший брата на два года, отличался трудолюбием и добротой. Спортивный, веселый и смелый, он всегда встречал проблемы с высоко поднятой головой. Марк мог похвастаться лишь изворотливым умом и остроумием — он старался избегать проблем и не переутомляться.
Но у братьев было нечто общее — оба Олмстеда были геями. Марк не скрывал свою ориентацию и, когда пришло время, рассказал родным все как есть. Люк, о сексуальных пристрастиях которого никто не знал, сердился на брата за его каминг-аут, расстроивший родителей, но спустя несколько лет открылся младшему брату.
В то время Люк готовился к поступлению в медицинский институт, а Марк учился в нью-йоркской киношколе. Однажды Люк попросил более опытного брата показать ему гей-тусовки Нью-Йорка и это оказалось началом конца. Дело было в 80-х, когда СПИД убивал гомосексуалистов тысячами. О болезни было известно крайне мало, а лекарства от нее было малоэффективными и очень токсичными.
Ведя полную любовных приключений клубную жизнь, братья заразились ВИЧ-инфекцией почти одновременно. Люк рассказал Марку о своих подозрениях, но тот его успокоил тем, что шанс заболеть не так уж и высок. У него самого первые симптомы недуга — повышенная в течение нескольких недель температура и увеличенные лимфатические узлы, появились спустя пару недель после разговора, но он предпочел ничего не говорить старшему брату.
В 1988 году, после продолжительной разлуки, Люк и Марк встретились в Бруклине и сразу заметили у друг друга страшные изменения внешности. Оба были болезненно худы и уже начали страдать от слабого иммунитета. В 1990 году Люк, уже работавший врачом, предложил Марку переехать к нему в Калифорнию. Тот не оставлял надежду стать сценаристом, а в Лос-Анджелесе шансы попасть в киноиндустрию были гораздо выше, чем в Нью-Йорке.
Была еще одна причина, побудившая братьев съехаться. Они договорились, что если один из них сляжет, то второй должен будет ухаживать за ним до конца. Переехав в Город Ангелов, Марк Олмстед устроился работать в рекламное агентство, но при этом продолжил писать сценарии.
Болезнь Люка прогрессировала быстрее, и он начал сдавать первый. Работая в клинике, где изучали СПИД, он имел доступ к самым передовым на тот момент лекарствам и процедурам. Кроме этого, Люк экспериментировал над собой, переливая кровь, делая сомнительные прививки и даже часами испепеляя себя в солярии. Ничего не помогало, и в феврале 1991 года Люк умер на руках родного брата в возрасте 34 лет.
Смерть брата, хоть вполне предсказуемая, глубоко потрясла Марка. Также ему пришлось наблюдать мучительные смерти десятков его знакомых геев. Он терял друзей и знакомых почти каждую неделю и был близок к полному отчаянию. Статистика говорит о том, что 80% американцев, которым поставили диагноз ВИЧ до 1996 года, умерли. Это полмиллиона человек, преимущественно совсем молодого возраста.
Марк Олмстед понимал, что его черед придет очень скоро и поэтому решил, что перед лицом неминуемой смерти он не должен бояться каких-то проблем с законом. Перед ним стоял выбор — принять все как есть и вернуться доживать в тесную квартирку в Бруклине или сыграть ва-банк и пожить в свое удовольствие в LA. Парень выбрал второе и тут же начал действовать.
Квартира, которую снимали в Лос-Анджелесе братья, обходилась Люку в 850 долларов в месяц. Мизерной зарплаты Марка не хватило бы, чтоб ее оплатить. Но на банковском счету Люка лежали 10 тысяч долларов, которыми можно было без особого труда воспользоваться. Марк подписывал чеки вместо умирающего брата уже несколько месяцев, поэтому просто продолжил делать это и дальше.
Как единственному родственнику и прямому наследнику, Марку полагалось отправить копии свидетельства о смерти брата в банки и другие организации. Разумеется, он этого делать не стал и продолжил получать вместо покойного брата его пособие по нетрудоспособности.
Спустя месяц после смерти Люка, пришел срок обновить его права. Марк отправил документ на продление, но со своей фотографией. Таким образом, всего через месяц, у него на руках оказались новенькие права на имя брата, но с его персоной на снимке. С правами Марк официально превращался в брата, что позволило ему жить хоть и не шикарно, но вполне прилично.
Но аппетиты Олмстеда росли, а доходы оставались прежними. Так как Марк пристрастился к алкоголю и метамфетамину, то денег стало не хватать. Пришлось пустить в ход кредитку Люка. Деньги с нее разошлись мгновенно, но мошенник уже знал, что делать. Он отправил в банк копию свидетельства о смерти брата, в которой исправил дату смерти на более позднюю. Баланс обнулился и кредиторы оставили Олмстеда в покое.
Очень быстро разошлись и остальные кредитные карты — Марк считал, что живет последний год и торопился получить от жизни максимум. В марте 1993 года прозвенел первый звонок — принимая ванну, Олмстед потерял сознание. Врачи поставили ему диагноз вирусная пневмония и стало ясно, что конец совсем уже близок.
Анализы показали критическое количество T-клеток в крови больного. Это дало возможность Марку оформить пособие по нетрудоспособности и бросить работу. 18 тысяч долларов для смертельно больного парня не слишком большие деньги, но Олмстед был рад и им. Невероятно, но вскоре количество T-клеток восстановилось и смерть отступила.
В это же время ему улыбнулась еще одна удача — одному из европейских кинопродюсеров понравился сценарий, написанный Марком, и его пригласили на подписание контракта. Режиссер-документалист Кристиан Блэквуд решил снять комедию о непорочном зачатии в наши дни и даже заручился поддержкой актрисы Вупи Голдберг, которая согласилась сыграть одну из главных ролей.
Но в самый разгар переговоров Блэквуд перестал отвечать на звонки Марка. Как оказалось, режиссер скоропостижно скончался от быстрой формы рака легких. Олмстед был потрясен, но не сложил руки. Через год этот же сценарий привлек внимание Стива Эбботта, снявшего «Рыбку по имени Ванда». Продюсер приобрел сценарий и вызвал Марка в Рим, где познакомил с режиссером Норманом Рене, создавшим драму о больных СПИДом «Давний друг».
Эббот потребовал внесения изменений в сюжет, для чего отправил Олмстеда и Рене в живописную Тоскану, где они на ферме друга Нормана должны были доработать сценарий. Марку казалось, что его финансовые трудности закончились, но это было не так.
Ситуация с Блэквудом повторилась — Рене перестал брать трубку. Выяснилось, что он в клинике при смерти с диагнозом СПИД. 24 мая 1996-го Норман умер и проект так и остался нереализованным. А долги по кредитным картам продолжали расти, не оставляя Марку простора для маневра. Пока он колесил по миру, пытаясь пристроить свои сценарии и жил в Лондоне, Риме, Нью-Йорке, Сан-Франциско и Монреале, приходилось только тратить. Пришло время подумать и о том, где снова брать деньги.
В ход шли уже не только кредитки Люка, но и самого Марка. Нужно было опять подделывать свидетельства о смерти и обнулять долги. Олмстеду впервые стало страшно — смерть пока его миновала, но угроза получить тюремный срок была реальна как никогда. Но другого выхода не было и Марк снова изготовил пять копий свидетельств и разослал их в кредитные организации.
Однажды Олмстед оказался на грани нервного срыва — ему позвонили из банка и спросили о цветной печати на копии. Печать была на документе, с обратной стороны, о чем Марк и сказал менеджеру. Проблема была в том, что на печати была надпись, что она принадлежит бейсбольному клубу, а не нотариусу. Жулик купил ее в канцелярском магазине и, внимательно приглядевшись, найти подвох было несложно.
Но фортуна, как и смерть, благоволила Марку и тревога оказалась ложной — девушка-служащая на самом деле просто не увидела печать на бланке. Олмстед продолжил свою деятельность — его долги по кредиткам превысили 50 тысяч долларов и работы было непочатый край.
Мошенник устроился на работу в небольшой журнал и почти сразу же подал документы Люка на получение пособия по нетрудоспособности. Одновременно с этим он встал на учет как безработный под своим именем и начал получать социальную выплату. Когда под именем брата Марк в очередной раз явился в администрацию Западного Голливуда, клерк с удивлением посмотрел на него и, сверившись с компьютером, сообщил, что Люк Олмстед умер.
Марк не потерял самообладания — у него была заготовлена душещипательная история о работе в Африке в миссии «Врачи без границ», где у него украли паспорт. Но клерк сам избавил Олмстеда от необходимости врать — он взглянул на права Люка с фото Марка и признал, что подобные ошибки в базах данных встречаются. Нажатием нескольких клавиш Люк Олмстед был снова воскрешен.
В тот раз Марку отказали в получении пособия, так как решили, что мертвый Люк он не так уж и болен, чтобы не работать. Ситуация была отчаянной и Марк решил использовать последний козырь — страховой полис. В США есть компании, которые приобретают страховку у смертельно больного человека за часть суммы, чтобы после его смерти получить всю выплату.
Но на дворе уже был конец 90-х и СПИД перестал быть смертельным приговором. Олмстед принимал лекарства и чувствовал себя совсем неплохо. Единственным способом убедить покупателя полиса в том, что Марк нежилец, было прекращение терапии. Это был большой риск, но он на него пошел и снизил количество Т-клеток до опасного минимума.
Марку поверили и его полис на 100 тысяч долларов приобрели за 58 тысяч. Олмстед снова начал принимать таблетки и смерть его пощадила — фокус с временной отменой терапии сошел ему с рук. После выплаты долгов по кредитным картам остались всего 10 тысяч долларов и нужно было что-то снова решать. Удача пришла неожиданно — дилер, много лет продававший Марку метамфетамин, предложил ему подработать торговлей наркотиками. Олмстед согласился и его дела пошли в гору.
В 2002 году смерть, которая так неплохо помогала Марку зарабатывать, снова коснулась его костлявой рукой. У него диагностировали цитомегаловирусную инфекцию, а для больного СПИДом это был приговор. Но только не для Олмстеда, который умирал и воскресал и за себя, и за брата. Последняя комбинация противовирусных препаратов, которая могла спасти жизнь нашего героя, подействовала и умирающий жулик опять ожил.
Но впереди Марка ждали новые испытания — его арестовали 14 августа 2003 года по подозрению в торговле наркотиками. Адвокат, сделав акцент на болезни Олмстеда, добился очень мягкого наказания — 2200 долларов штрафа и 300 часов общественных работ. Штраф был оплачен, а вот от работ Марк решил увильнуть привычным способом. 25 октября 2003 года он отправил в отдел пробации письмо от имени Люка о том, что Марк Олмстед умер и отработать положенное время никак не может.
Это уже было откровенной наглостью и 5 февраля 2004-го Марка снова арестовали. При обыске у него нашли поддельные документы на его имя и на имя Люка Олмстеда, пресловутые свидетельства о смерти, заготовленные впрок и оборудование для подделки документов. Уже 12 апреля Марк отправился в тюрьму отбывать 16-месячный срок.
В тюрьме тщедушный Марк жил неплохо — он сумел запугать других заключенных СПИДом, угрожая обрызгать их кровью в случае каких-либо эксцессов. Поэтому свой небольшой срок хитрый Олмстед отсидел без происшествий.
Выйдя на свободу, он решил не искушать судьбу и оставил игры в стиле «мертвый-живой». Марк живет с бойфрендом в небольшой уютной квартире и работает в компании, создающей субтитры для Голливуда. Смерть пока обходит его стороной, видно по старой дружбе, поэтому Олмстеда с энтузиазмом смотрит в будущее и имеет множество грандиозных планов.
Однажды он признался, что всю жизнь чувствует вину перед умершим Люком, так как по справедливости должен был умереть именно он. Но Марк успокаивает себя тем, что прожив долгие годы в страхе и отсидев в тюрьме, искупил свою вину и Люк на него не стал бы сердиться.
Наглость некоторых мошенников поражает. Как, например, вам история про парня, который дважды продал Эйфелеву башню?