Перевод для mixstuff – Игорь Абрамов
Ее работой было расстреливать мирных жителей, захваченных нацистами, включая детей. После войны ей удалось ускользнуть от органов преследования и прожить в СССР более тридцати лет в качестве уважаемого ветерана войны.
«Это была моя работа», – спокойно говорила следователю КГБ Антонина Макарова, подробно рассказывая о том, как она расстреливала мирных советских граждан во время Второй мировой войны. Согласно различным источникам, эта женщина-палач, одна из самых жестоких в истории, собственноручно убила от 168 до 1500 человек.
Макарова, больше известная по кличке «Тонька-пулеметчица», не всегда была убийцей. Прежде чем вступить в сотрудничество с нацистами, она делала нечто прямо противоположное – служила в Красной Армии медсестрой, причем на фронт пошла добровольно.
Впрочем, ее служба длилась недолго. Осенью 1941 года около 600 тысяч советских солдат были окружены немцами в «Вяземском котле», и среди них была 21-летняя Антонина. После того, как ей чудом удалось бежать из окружения, Макарова скиталась по лесам и деревням, иногда находя у местных жителей временное убежище, но затем всегда уходила дальше. Летом 1942 года она оказалась в городском поселке Локоть, в оккупированной немцами Брянской области.
Этот район в корне отличался от других советских территорий, оккупированных нацистами. В качестве эксперимента там была создана полуавтономная структура, так называемое «Локотское самоуправление» под руководством местного «бургомистра» Константина Воскобойникова, которого заменил Бронислав Каминский после убийства партизанами в январе 1942 года. И все же, для поддержания «порядка» регион находился под постоянным надзором немцев, а в населенных пунктах были размещены подразделения 102-й венгерской пехотной дивизии.
Самоуправлению было позволено создавать свои собственные военизированные подразделения, которые впоследствии превратились в так называемую Русскую освободительную народную армию (РОНА). Именно это формирование летом и осенью 1944 года приобрело печальную известность за крайнюю жестокость, проявленную во время варшавского восстания, когда коллаборационисты буквально утопили город в крови.
Скрываясь в доме одной местной жительницы, Антонина Макарова обдумывала свои дальнейшие действия. Она знала, что в соседнем лесу действует большой партизанский отряд. Однако, увидев благополучную жизнь, которую вели русские пособники нацистов, Макарова решила, по словам историка спецслужб Олега Хлобустова, «искать для себя теплое место под новым оккупационным солнцем».
Макарова интриговала с немцами и русскими «самоуправленцами», откровенно занимаясь проституцией и посещая шумные вечеринки. Вскоре Антонине стали поручать «более серьезные дела», а именно – казни евреев, партизан и местных жителей, которые боролись против оккупантов.
Много лет спустя Макарова сообщила следователям КГБ СССР, что никто ее не заставлял делать это. «Они напоили меня водкой, и я провела свою первую казнь в состоянии опьянения», сказала она. Так появилась «Тонька-пулеметчица».
Казни проходили в овраге неподалеку от бывшего конезавода, который был превращен нацистами в тюрьму. Макарова жила в том же здании. Время от времени местные жители видели, как открывались ворота тюрьмы, и из них выходила группа пленных, а за ними следовала телега с пулеметом, позади которой шла молодая женщина, небрежно жевавшая соломинку.
«Я не знала людей, которых расстреливала. И они не знали меня. Поэтому я не чувствовала никакого стыда перед ними… Для меня все приговоренные к смерти были одинаковыми. Менялось только их количество. Арестованных выстраивали в шеренгу напротив ямы. Один из полицаев подкатывал мой пулемет к месту казни. По команде начальства я становилась на колени и стреляла, пока все не падали мертвыми», – рассказывала Макарова на допросе в КГБ.
«Ее казни были похожи на жуткое театральное представление. Руководители Локотского самоуправления приходили посмотреть, а иногда на казнь приглашали немецких и венгерских офицеров, и даже генералов», – говорит историк Дмитрий Жуков.
Тоня редко промахивалась, и всех в кого она не попадала, добивали из пистолета. Однажды несколько детей выжили, поскольку пули пролетели над их головами. Притворившись мертвыми, они пролежали в куче тел, пока не были спасены местными жителями, которые пришли хоронить убитых. Детей привели к партизанам, которые, узнав обо всем, поклялись выследить и покарать женщину-палача.
Макарова снимала со своих жертв одежду и личные вещи, сокрушаясь о том, что они были испорчены кровью и пулевыми отверстиями.
Летом 1943 года она почувствовала, что победа ускользает от ее нацистских покровителей. Красная Армия начала наступление и понемногу освобождала от немцев территорию Советского Союза. Тогда она отправилась в Брянск, где якобы собиралась лечиться от сифилиса, и уже никогда не вернулась в Локоть. На этом ее след внезапно оборвался.
Советская военная контрразведка СМЕРШ начала расследование и поиск «Тоньки-пулеметчицы» немедленно после освобождения Брянской области. В овраге возле тюрьмы в поселке Локоть были обнаружены останки 1500 человек.
Однако, несмотря на все усилия местных жителей, допросы пленных коллаборационистов и многочисленные проверки документов, следователям ничего не удалось выяснить по поводу места и времени рождения Макаровой или получить какие-либо сведения о ее родных.
На протяжении многих лет после окончания войны дело передавалось от одного следователя КГБ к другому, но безрезультатно. Все изменилось в 1976 году, когда на столе у руководства, для обычной проверки перед отправкой для выполнения задания за границей, оказались материалы офицера по фамилии Панфилов. В документах указывалось, что у Панфилова была сестра Антонина, которая жила под фамилией Макарова.
Оказалось, что в школьные годы Антонина была настолько стеснительной, что боялась вслух произносить свою фамилию, поэтому ее одноклассники по ошибке сказали учительнице, что она Макарова (поскольку Макаром звали ее отца). А затем на эту фамилию были выданы документы, несмотря на то, что в регистрационной книге ЗАГСа она была записана под фамилией Панфилова.
Именно этим объясняется, что среди 250 обнаруженных и проверенных КГБ женщин по имени Антонина Макарова разыскиваемая преступница «Тонька-пулеметчица» странным образом отсутствовала. В поле зрения следствия попали только те, кто был зарегистрирован под такими именем и фамилией при рождении.
Сестра Панфилова Антонина Макарова теперь жила в белорусском городе Лепель, где работала на швейной фабрике. Жена героя войны Виктора Гинзбурга, она тоже была уважаемым ветераном Великой Отечественной войны, награжденным многочисленными медалями, и даже проводила воспитательные беседы с молодежью.
Понимая риск, связанный с клеветой на ветерана войны, следователи КГБ внимательно следили за Макаровой в течение целого года. Они привезли в Лепель людей, которые лично знали и могли опознать ту самую «Тоньку-пулеметчицу». Среди них были ее бывшие любовники и пособники нацистов, вернувшиеся из лагерей после завершения срока наказания.
В конце концов, они подтвердили, что всеми уважаемый ветеран войны Антонина Гинзбург в действительности не кто иной, как неуловимая «Тонька-пулеметчица», чьи родственники, включая мужа и двух дочерей, ничего не подозревали о ее прошлом. Макарова была немедленно арестована.
Выяснилось, что во время массового отступления немецкой армии, она оказалась в Кенигсберге, позже переименованном в Калининград. Когда Красная Армия захватила город, Антонина снова стала медсестрой и устроилась на работу в больницу. Там она встретила своего будущего мужа и взяла его фамилию.
На протяжении долгих месяцев допроса Антонина Панфилова-Макарова-Гинзбург сохраняла полное спокойствие. Она была уверена, что все ее действия объяснялись войной, и искренне надеялась, что, отсидев несколько лет в тюрьме, она досрочно выйдет на свободу. Однако, суд решил иначе. Было невозможно доказать ее личное участие в убийстве 1500 человек, но следствием было неопровержимо доказано, что на ее совести смерть 168 казненных в поселке Локоть советских граждан.
В шесть часов утра 11 августа 1979 года Антонина Макарова, в конце концов, получила по заслугам – она была казнена расстрельной командой, после чего КГБ СССР, наконец, закрыл дело, одно из самых продолжительных во всей своей истории.
