7 лучших агентов КГБ, годами тайно работавших по всему миру
Служба внешней разведки (СВР) России к своему 100-летнему юбилею впервые рассекретила имена семи выдающихся советских и российских разведчиков-нелегалов, входящих в так называемый «особый резерв».
Все они десятилетиями работали в условиях глубокой конспирации, порой не имея никакой связи с заграничными представительствами СССР и России. При этом работа разведчиков-нелегалов не раз меняла историю — именно тайные агенты помогли сорвать покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля в 1943 году в Тегеране. Кто они, сотрудники «особого резерва» СВР, выясняла «Лента.ру».
«Кто такой разведчик-нелегал? Это человек, который влезает, как говорится, в шкуру другого человека. Когда ты находишься на нелегальной работе, ты работаешь под чужим именем, ты становишься и англичанином, и американцем, и французом. Ты становишься другим человеком, и ты должен взять все от них — знать их культуру, их язык в совершенстве», — рассказывал в одном из интервью легенда советской разведки Геворк Вартанян. Именно он вместе с супругой Гоар помог сорвать покушение немецких спецслужб на лидеров стран антигитлеровской коалиции — Сталина, Рузвельта и Черчилля — в 1943 году в Тегеране.
Сам термин «нелегальная разведка» родом из СССР. Он стал изобретением молодого советского государства, которое сразу после своего возникновения в 1918 году оказалось в полной изоляции на международной арене. Руководство СССР остро нуждалось в информации о планах иностранных государств на свой счет. И 28 июня 1922 года было утверждено положение о закордонном отделении Иностранного отдела ВЧК при НКВД СССР.
Со временем образ разведчика-нелегала стал элементом советской культуры и обрел романтический ореол: достаточно вспомнить такие фильмы, как «Семнадцать мгновений весны» или «Подвиг разведчика». Правда, реальность от этого была далека. Разведчикам-нелегалам приходилось отказываться от своих имен, мириться с потерей друзей и любимых и понимать, что их жизнь и смерть для близких навсегда останутся тайной.
Однако для семерых сотрудников «особого резерва» в СВР в честь столетия службы решили сделать исключение и назвать их имена. В список вошли герои Советского Союза и России: Евгений Ким и Михаил Васенков, Юрий Шевченко, Виталий Нетыкса и его жена Тамара, а также Владимир Лохов и Виталий Нуйкин.
Евгений Ким родился в 1932 году в Корее, а позже вместе с семьей перебрался в Советский Союз. Он владел японским, корейским, английским и испанским языками и с 1962 года стал оперативником Первого Главного Управления КГБ СССР. В 1966 году чекисты отправили Кима в некую азиатскую страну со «сложной агентурно-оперативной обстановкой», причем информация об этой стране засекречена до сих пор.
Евгений Иванович Ким
Заброшенный в чужую страну разведчик-нелегал первым делом нашел под одним из валунов припрятанную коллегами крестьянскую одежду и документы. С этим скромным набором Ким больше 15 лет создавал себе абсолютно новую биографию. За границей он сумел добиться высокого поста на госслужбе и стал передавать в СССР ценные сведения. Пару раз центр устраивал Киму поездки для встреч с женой и сыном, которые остались в Москве: славянская внешность супруги Евгения могла создать риски во время его задания. Но такие поездки были очень редкими.
Одну из них в 70-е годы описывал родственник разведчика — Вячеслав Ким. Тогда в Москве было мало выходцев из Кореи, все они тесно общались и хорошо друг друга знали. Однажды представители корейской диаспоры встретились, чтобы пообщаться с редким в столице гостем — Евгением Кимом. По словам Вячеслава, это был ничем не примечательный мужчина невысокого роста, строгий, но без снобизма. Ким спокойно рассказал, что он — полковник КГБ, и даже показал звезду Героя Советского Союза, которую получил за многолетнюю работу за границей. Кто-то из собравшихся попросил показать пистолет. Ким послал родственника за сумкой в коридор — и когда тот вернулся, достал и продемонстрировал оружие…
Один из визитов в Москву для разведчика оказался срочным: утонул его сын-подросток. Ким прилетел в столицу всего на один день, похоронил сына и уже следующим вечером вновь был за границей. Его служба продолжалась вплоть до 1989 года, при этом Ким не только работал сам, но и постоянно руководил созданной им агентурной сетью. В 1998 году легендарный разведчик, уже находившийся на заслуженном отдыхе, погиб под колесами машины. Свое последнее пристанище Евгений Ким нашел на Троекуровском кладбище.
Виталий Нуйкин служил в КГБ с 1960 года и был сотрудником «особого резерва», как и его жена Людмила. Вместе они вплоть до 1986 года успели поработать более чем в 18 странах мира, пока им не помешало предательство бывшего полковника КГБ Олега Гордиевского. Он работал на британскую разведку и сдал множество советских «кротов». Виталий Нуйкин ушел из жизни в 1998 году, его супруга Людмила долгое время хранила молчание и дала первые интервью лишь в 2018 году.
Виталий Нуйкин
По словам Нуйкиной, разведчицей она стала вслед за мужем. К тому моменту у них уже был четырехлетний сын Юра, которого пришлось оставить на воспитание бабушкам в Советском Союзе. И сам мальчик, и родственники Нуйкиных долгое время были уверены, что они — дипломаты. Правда, когда на экраны вышел фильм «Семнадцать мгновений весны», близкие Виталия и Людмилы стали догадываться, что у них не совсем обычная служба в МИД… При этом разлуку с сыном Нуйкины переживали очень тяжело.
— Мы получали радиограмму, — вспоминала Людмила. — Большую часть в ней занимала работа, а про личное говорили: у вас все в порядке, сын подрос. Очень редко, когда напишут больше. Мы с мужем пойдем на берег океана и начинаем представлять, как он выглядит, что он думает.
Уже за границей у супругов родился еще один ребенок, которого назвали Андре. Мальчик не догадывался, кто его родители. Тем более, что они никогда не позволяли себе общаться на родном языке, хоть и очень скучали по родной речи. Порой Нуйкины ездили в аэропорт, чтобы послушать разговоры советских граждан, выходивших из самолета. А однажды разведчики оказались в одном ресторане с советскими футболистами, которые отпускали сальные шутки в адрес присутствовавших женщин и были уверены, что их никто не понимает. Одна из грубых шуток коснулась и внешних данных Людмилы: «[Они] обсуждали меня, а я мило улыбалась. Хотя так хотелось врезать!»
Впрочем, главная сложность для супругов-разведчиков была далеко не в языковом барьере, а во внимании к мельчайшим бытовым мелочам других стран. Скажем, во время одной из командировок Нуйкина набрала в магазине полную корзину туалетной бумаги — товара, дефицитного в СССР, но вполне рядового в той стране, где была разведчица. К счастью, своей запасливостью Людмила не привлекла внимание: ее вовремя одернул муж.
В другой раз Нуйкина отправилась в магазин одежды, где прекрасно общалась с продавщицами по-французски — никто не сомневался, что это ее родной язык. Правда, разведчица чуть не выдала себя, когда частично обнажилась на примерке: на ее советском бюстгальтере были пуговицы — в отличие от западных — с крючками. Но и на этот раз все обошлось.
Еще одной опасностью для разведчиков-нелегалов была встреча со старыми знакомыми на задании в чужой стране. Так, однажды Виталия Нуйкина в аэропорту увидел бывший однокурсник — и бросился к нему через весь зал. Разведчик не смог избежать встречи и долго по-французски убеждал старого знакомого, что тот спутал его с кем-то другим. Впрочем, все эти проколы в итоге не помешали работе супругов Нуйкиных — в отличие от предательства перебежчика Олега Гордиевского, который, по некоторым данным, передал их данные британской разведке.
К счастью для Виталия и Людмилы, оно пришлось на тот момент, когда они были в отпуске на территории СССР: в противном случае измена Гордиевского грозила им гибелью. Уже много лет спустя после тех событий Нуйкина признавалась, что, если бы встретила предателя, «выцарапала бы ему глаза». Между тем предательство перебежчика сорвало одну из самых крупных операций КГБ по расширению агентурной сети.
Еще один разведчик-нелегал из «особого резерва», Михаил Васенков, также пострадал от предательства. В 2010 году Васенков стал фигурантом крупнейшего шпионского скандала постсоветского периода, который разразился между Россией и США. Нелегал оказался одним из девяти человек, арестованных ФБРна американской территории по наводке бывшего полковника СВР Александра Потеева.
Михаил Васенков
Михаил Васенков родился в Москве в 1943 году. В начале 70-х годов он поступил на службу в КГБ и, пройдя обучение, перебрался в Испанию, к тому моменту в совершенстве освоив испанский и английский языки. Работу на «особых условиях» Васенков начал в 1975 году, создав и возглавив нелегальную резидентуру, которая добывала ценную политическую информацию. При этом в Испании советский разведчик жил под видом гражданина Уругвая Хуана Хосе Ласаро.
В 1976 году Васенков перебрался в Перу: у советской разведки был большой интерес к этой стране, где власть захватили поддержанные США военные. Находясь в Перу, разведчик активно изучал особенности местного диалекта испанского языка — это было необходимо Васенкову для создания будущей легенды. Кроме того, нелегал увлекся фотографией: поначалу это было его хобби и частью легенды. Но со временем «Хуан Ласаро» стал профессиональным фотографом и даже пробовал продавать свои снимки.
При этом фотодело стало для Васенкова отличным прикрытием: оно легко позволяло избегать расспросов о его частых перемещениях по стране. Прожив три года в Перу, Хуан обзавелся местным паспортом и завел роман с местной журналисткой Вики Пелаэс. Пару лет спустя пара поженилась. К тому моменту Васенков успел завербовать Вики на службу в КГБ.
Спустя несколько лет супруги Ласаро, создавшие себе репутацию типичной латиноамериканской пары, вместе с сыном Вики от первого брака переехали в США. В Нью-Йорке советский разведчик поступил на философский факультет местного университета, где училось немало представителей будущего американского истеблишмента. Вскоре Васенков завел полезные связи в Демократической партии и среди военных. Он стал профессором Манхэттенского университета, читал лекции, много путешествовал и продолжал заниматься фотографией, иногда участвуя в выставках.
Благодаря своим многочисленным знакомствам Васенков мог добывать самую разную информацию, которую признавали очень ценной как в СССР, так и в России. В частности, по некоторым данным, информация, добытая разведчиком-нелегалом, помогла российскому руководству добиться успеха в ряде переговоров с американской стороной.
За время своей нелегальной работы агент Васенков сумел дослужиться до звания генерал-майора СВР. В браке с перуанской журналисткой у него родился сын, а сам он так вжился в роль латиноамериканца, что почти позабыл русский язык. После задержания агентами ФБР в 2010 году Васенков отрицал все обвинения и согласился назвать свое настоящее имя, лишь когда перед ним положили папку с его личным делом, украденную перебежчиком. При этом, как отметили в СВР, оказавшись в руках американских спецслужб, агент «вел себя достойно».
В 2010 году в Вене разведчика передали российской стороне в ходе обмена пойманными шпионами между США и Россией. «Это результат предательства, а предатели всегда плохо кончают. Они кончают, как правило, или от пьянки, или от наркотиков — под забором», — так Владимир Путин (в то время — премьер-министр России) прокомментировал шпионский скандал, которым закончилась служба Васенкова в СВР. В настоящее время легендарный разведчик-нелегал находится на пенсии.
Между тем истории некоторых разведчиков из «особого резерва», имена которых 28 января на пресс-конференции назвал глава СВР Сергей Нарышкин, до сих пор покрыты тайной. Про них известны лишь те факты, которые официально предоставили в спецслужбе. К примеру, с 1972 года на КГБ работали супруги Виталий и Тамара Нетыкса: они занимались Латинской Америкой и в совершенстве знали разные диалекты испанского языка. На протяжении 20 лет, с 1978 по 1998 годы, разведчики выполняли рискованные спецзадания в особых условиях, в странах «с жестким административно-полицейским режимом». Виталий Нетыкса скончался в 2011 году, а его супруга продолжила службу и ушла в отставку лишь в январе 2014 года.
Юрий Шевченко
В 1963 году на службу в органы безопасности СССР пришел 23-летний Юрий Шевченко. С 1969 года, по данным СВР, Шевченко «регулярно выезжал в командировки за рубеж для решения разведывательных задач, вел работу с ценными источниками, участвовал в вербовочной разработке и вербовке объектов разведывательного интереса». Разведчик-нелегал добывал самую разную ценную информацию — вплоть до той, что имела высший гриф секретности «Космик», — и работал вплоть до 2001 года. Сегодня 80-летний Шевченко находится на пенсии и передает свой опыт молодым разведчикам-нелегалам.
Коллега Юрия Шевченко — уроженец Южной Осетии, полковник Владимир Лохов. В 1953 году он окончил юридический факультет Азербайджанского государственного университета и четыре года спустя был зачислен в особый резерв Первого Главного управления КГБ, отвечавшего за внешнюю разведку. Вплоть до августа 1962 года Лохов проходил подготовку для работы в особых условиях, а затем выполнял спецзадания в десятках стран Азии, Европы и Востока.
В августе 1963 года он стал разведчиком-нелегалом в одной из азиатских стран, где ему удалось легализоваться под видом коммерсанта. В ноябре 1965 года Лохову на связь был передан ценный и надежный агент, с помощью которого разведчик со временем создал эффективную агентурную сеть. Это все, что на данный момент известно об одном из лучших советских разведчиков-нелегалов — но в СВР уже пообещали, что темных пятен в историях Лохова и его коллег со временем станет меньше. Их биографии пообещал опубликовать глава спецслужбы Сергей Нарышкин.
Все они десятилетиями работали в условиях глубокой конспирации, порой не имея никакой связи с заграничными представительствами СССР и России. При этом работа разведчиков-нелегалов не раз меняла историю — именно тайные агенты помогли сорвать покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля в 1943 году в Тегеране. Кто они, сотрудники «особого резерва» СВР, выясняла «Лента.ру».«Кто такой разведчик-нелегал? Это человек, который влезает, как говорится, в шкуру другого человека. Когда ты находишься на нелегальной работе, ты работаешь под чужим именем, ты становишься и англичанином, и американцем, и французом. Ты становишься другим человеком, и ты должен взять все от них — знать их культуру, их язык в совершенстве», — рассказывал в одном из интервью легенда советской разведки Геворк Вартанян. Именно он вместе с супругой Гоар помог сорвать покушение немецких спецслужб на лидеров стран антигитлеровской коалиции — Сталина, Рузвельта и Черчилля — в 1943 году в Тегеране.
Сам термин «нелегальная разведка» родом из СССР. Он стал изобретением молодого советского государства, которое сразу после своего возникновения в 1918 году оказалось в полной изоляции на международной арене. Руководство СССР остро нуждалось в информации о планах иностранных государств на свой счет. И 28 июня 1922 года было утверждено положение о закордонном отделении Иностранного отдела ВЧК при НКВД СССР.
Со временем образ разведчика-нелегала стал элементом советской культуры и обрел романтический ореол: достаточно вспомнить такие фильмы, как «Семнадцать мгновений весны» или «Подвиг разведчика». Правда, реальность от этого была далека. Разведчикам-нелегалам приходилось отказываться от своих имен, мириться с потерей друзей и любимых и понимать, что их жизнь и смерть для близких навсегда останутся тайной.
Однако для семерых сотрудников «особого резерва» в СВР в честь столетия службы решили сделать исключение и назвать их имена. В список вошли герои Советского Союза и России: Евгений Ким и Михаил Васенков, Юрий Шевченко, Виталий Нетыкса и его жена Тамара, а также Владимир Лохов и Виталий Нуйкин.
Евгений Ким родился в 1932 году в Корее, а позже вместе с семьей перебрался в Советский Союз. Он владел японским, корейским, английским и испанским языками и с 1962 года стал оперативником Первого Главного Управления КГБ СССР. В 1966 году чекисты отправили Кима в некую азиатскую страну со «сложной агентурно-оперативной обстановкой», причем информация об этой стране засекречена до сих пор.
Евгений Иванович Ким
Заброшенный в чужую страну разведчик-нелегал первым делом нашел под одним из валунов припрятанную коллегами крестьянскую одежду и документы. С этим скромным набором Ким больше 15 лет создавал себе абсолютно новую биографию. За границей он сумел добиться высокого поста на госслужбе и стал передавать в СССР ценные сведения. Пару раз центр устраивал Киму поездки для встреч с женой и сыном, которые остались в Москве: славянская внешность супруги Евгения могла создать риски во время его задания. Но такие поездки были очень редкими.
Одну из них в 70-е годы описывал родственник разведчика — Вячеслав Ким. Тогда в Москве было мало выходцев из Кореи, все они тесно общались и хорошо друг друга знали. Однажды представители корейской диаспоры встретились, чтобы пообщаться с редким в столице гостем — Евгением Кимом. По словам Вячеслава, это был ничем не примечательный мужчина невысокого роста, строгий, но без снобизма. Ким спокойно рассказал, что он — полковник КГБ, и даже показал звезду Героя Советского Союза, которую получил за многолетнюю работу за границей. Кто-то из собравшихся попросил показать пистолет. Ким послал родственника за сумкой в коридор — и когда тот вернулся, достал и продемонстрировал оружие…
Один из визитов в Москву для разведчика оказался срочным: утонул его сын-подросток. Ким прилетел в столицу всего на один день, похоронил сына и уже следующим вечером вновь был за границей. Его служба продолжалась вплоть до 1989 года, при этом Ким не только работал сам, но и постоянно руководил созданной им агентурной сетью. В 1998 году легендарный разведчик, уже находившийся на заслуженном отдыхе, погиб под колесами машины. Свое последнее пристанище Евгений Ким нашел на Троекуровском кладбище.
Виталий Нуйкин служил в КГБ с 1960 года и был сотрудником «особого резерва», как и его жена Людмила. Вместе они вплоть до 1986 года успели поработать более чем в 18 странах мира, пока им не помешало предательство бывшего полковника КГБ Олега Гордиевского. Он работал на британскую разведку и сдал множество советских «кротов». Виталий Нуйкин ушел из жизни в 1998 году, его супруга Людмила долгое время хранила молчание и дала первые интервью лишь в 2018 году.
Виталий Нуйкин
По словам Нуйкиной, разведчицей она стала вслед за мужем. К тому моменту у них уже был четырехлетний сын Юра, которого пришлось оставить на воспитание бабушкам в Советском Союзе. И сам мальчик, и родственники Нуйкиных долгое время были уверены, что они — дипломаты. Правда, когда на экраны вышел фильм «Семнадцать мгновений весны», близкие Виталия и Людмилы стали догадываться, что у них не совсем обычная служба в МИД… При этом разлуку с сыном Нуйкины переживали очень тяжело.
— Мы получали радиограмму, — вспоминала Людмила. — Большую часть в ней занимала работа, а про личное говорили: у вас все в порядке, сын подрос. Очень редко, когда напишут больше. Мы с мужем пойдем на берег океана и начинаем представлять, как он выглядит, что он думает.
Уже за границей у супругов родился еще один ребенок, которого назвали Андре. Мальчик не догадывался, кто его родители. Тем более, что они никогда не позволяли себе общаться на родном языке, хоть и очень скучали по родной речи. Порой Нуйкины ездили в аэропорт, чтобы послушать разговоры советских граждан, выходивших из самолета. А однажды разведчики оказались в одном ресторане с советскими футболистами, которые отпускали сальные шутки в адрес присутствовавших женщин и были уверены, что их никто не понимает. Одна из грубых шуток коснулась и внешних данных Людмилы: «[Они] обсуждали меня, а я мило улыбалась. Хотя так хотелось врезать!»
Впрочем, главная сложность для супругов-разведчиков была далеко не в языковом барьере, а во внимании к мельчайшим бытовым мелочам других стран. Скажем, во время одной из командировок Нуйкина набрала в магазине полную корзину туалетной бумаги — товара, дефицитного в СССР, но вполне рядового в той стране, где была разведчица. К счастью, своей запасливостью Людмила не привлекла внимание: ее вовремя одернул муж.
В другой раз Нуйкина отправилась в магазин одежды, где прекрасно общалась с продавщицами по-французски — никто не сомневался, что это ее родной язык. Правда, разведчица чуть не выдала себя, когда частично обнажилась на примерке: на ее советском бюстгальтере были пуговицы — в отличие от западных — с крючками. Но и на этот раз все обошлось.
Еще одной опасностью для разведчиков-нелегалов была встреча со старыми знакомыми на задании в чужой стране. Так, однажды Виталия Нуйкина в аэропорту увидел бывший однокурсник — и бросился к нему через весь зал. Разведчик не смог избежать встречи и долго по-французски убеждал старого знакомого, что тот спутал его с кем-то другим. Впрочем, все эти проколы в итоге не помешали работе супругов Нуйкиных — в отличие от предательства перебежчика Олега Гордиевского, который, по некоторым данным, передал их данные британской разведке.
К счастью для Виталия и Людмилы, оно пришлось на тот момент, когда они были в отпуске на территории СССР: в противном случае измена Гордиевского грозила им гибелью. Уже много лет спустя после тех событий Нуйкина признавалась, что, если бы встретила предателя, «выцарапала бы ему глаза». Между тем предательство перебежчика сорвало одну из самых крупных операций КГБ по расширению агентурной сети.
Еще один разведчик-нелегал из «особого резерва», Михаил Васенков, также пострадал от предательства. В 2010 году Васенков стал фигурантом крупнейшего шпионского скандала постсоветского периода, который разразился между Россией и США. Нелегал оказался одним из девяти человек, арестованных ФБРна американской территории по наводке бывшего полковника СВР Александра Потеева.
Михаил Васенков
Михаил Васенков родился в Москве в 1943 году. В начале 70-х годов он поступил на службу в КГБ и, пройдя обучение, перебрался в Испанию, к тому моменту в совершенстве освоив испанский и английский языки. Работу на «особых условиях» Васенков начал в 1975 году, создав и возглавив нелегальную резидентуру, которая добывала ценную политическую информацию. При этом в Испании советский разведчик жил под видом гражданина Уругвая Хуана Хосе Ласаро.
В 1976 году Васенков перебрался в Перу: у советской разведки был большой интерес к этой стране, где власть захватили поддержанные США военные. Находясь в Перу, разведчик активно изучал особенности местного диалекта испанского языка — это было необходимо Васенкову для создания будущей легенды. Кроме того, нелегал увлекся фотографией: поначалу это было его хобби и частью легенды. Но со временем «Хуан Ласаро» стал профессиональным фотографом и даже пробовал продавать свои снимки.
При этом фотодело стало для Васенкова отличным прикрытием: оно легко позволяло избегать расспросов о его частых перемещениях по стране. Прожив три года в Перу, Хуан обзавелся местным паспортом и завел роман с местной журналисткой Вики Пелаэс. Пару лет спустя пара поженилась. К тому моменту Васенков успел завербовать Вики на службу в КГБ.
Спустя несколько лет супруги Ласаро, создавшие себе репутацию типичной латиноамериканской пары, вместе с сыном Вики от первого брака переехали в США. В Нью-Йорке советский разведчик поступил на философский факультет местного университета, где училось немало представителей будущего американского истеблишмента. Вскоре Васенков завел полезные связи в Демократической партии и среди военных. Он стал профессором Манхэттенского университета, читал лекции, много путешествовал и продолжал заниматься фотографией, иногда участвуя в выставках.
Благодаря своим многочисленным знакомствам Васенков мог добывать самую разную информацию, которую признавали очень ценной как в СССР, так и в России. В частности, по некоторым данным, информация, добытая разведчиком-нелегалом, помогла российскому руководству добиться успеха в ряде переговоров с американской стороной.
За время своей нелегальной работы агент Васенков сумел дослужиться до звания генерал-майора СВР. В браке с перуанской журналисткой у него родился сын, а сам он так вжился в роль латиноамериканца, что почти позабыл русский язык. После задержания агентами ФБР в 2010 году Васенков отрицал все обвинения и согласился назвать свое настоящее имя, лишь когда перед ним положили папку с его личным делом, украденную перебежчиком. При этом, как отметили в СВР, оказавшись в руках американских спецслужб, агент «вел себя достойно».
В 2010 году в Вене разведчика передали российской стороне в ходе обмена пойманными шпионами между США и Россией. «Это результат предательства, а предатели всегда плохо кончают. Они кончают, как правило, или от пьянки, или от наркотиков — под забором», — так Владимир Путин (в то время — премьер-министр России) прокомментировал шпионский скандал, которым закончилась служба Васенкова в СВР. В настоящее время легендарный разведчик-нелегал находится на пенсии.
Между тем истории некоторых разведчиков из «особого резерва», имена которых 28 января на пресс-конференции назвал глава СВР Сергей Нарышкин, до сих пор покрыты тайной. Про них известны лишь те факты, которые официально предоставили в спецслужбе. К примеру, с 1972 года на КГБ работали супруги Виталий и Тамара Нетыкса: они занимались Латинской Америкой и в совершенстве знали разные диалекты испанского языка. На протяжении 20 лет, с 1978 по 1998 годы, разведчики выполняли рискованные спецзадания в особых условиях, в странах «с жестким административно-полицейским режимом». Виталий Нетыкса скончался в 2011 году, а его супруга продолжила службу и ушла в отставку лишь в январе 2014 года.
Юрий Шевченко
В 1963 году на службу в органы безопасности СССР пришел 23-летний Юрий Шевченко. С 1969 года, по данным СВР, Шевченко «регулярно выезжал в командировки за рубеж для решения разведывательных задач, вел работу с ценными источниками, участвовал в вербовочной разработке и вербовке объектов разведывательного интереса». Разведчик-нелегал добывал самую разную ценную информацию — вплоть до той, что имела высший гриф секретности «Космик», — и работал вплоть до 2001 года. Сегодня 80-летний Шевченко находится на пенсии и передает свой опыт молодым разведчикам-нелегалам.
Коллега Юрия Шевченко — уроженец Южной Осетии, полковник Владимир Лохов. В 1953 году он окончил юридический факультет Азербайджанского государственного университета и четыре года спустя был зачислен в особый резерв Первого Главного управления КГБ, отвечавшего за внешнюю разведку. Вплоть до августа 1962 года Лохов проходил подготовку для работы в особых условиях, а затем выполнял спецзадания в десятках стран Азии, Европы и Востока.
В августе 1963 года он стал разведчиком-нелегалом в одной из азиатских стран, где ему удалось легализоваться под видом коммерсанта. В ноябре 1965 года Лохову на связь был передан ценный и надежный агент, с помощью которого разведчик со временем создал эффективную агентурную сеть. Это все, что на данный момент известно об одном из лучших советских разведчиков-нелегалов — но в СВР уже пообещали, что темных пятен в историях Лохова и его коллег со временем станет меньше. Их биографии пообещал опубликовать глава спецслужбы Сергей Нарышкин.
