Мы наш, мы новый мир построим, или Конструктивизм — наше всё!
Вот казалось бы, что хорошего в конструктивизме: нарочито угловатые, грубые здания без всякого декора. Но есть в этих домах особая энергетика — энергетика молодой страны, первой прокладывающей дорогу в светлое будущее. «Мы наш, мы новый мир построим». И для этого самого нового мира нужна была новая архитектура отличающаяся от всего, что было прежде.
Индустриализация привела к массовому переселению людей в города. Нужен был новый тип жилья, максимально функциональный. И не только само жильё должно было стать другим, но и принципы градостроительства должны были измениться под новый общественный строй, в котором приоритет отдавался общественному перед личным. Стали строить жилищные целые массивы со всей инфраструктурой. Идеальный соцгородок должен был выглядеть так — несколько кварталов жилых домов и общежитий, клуб, школа, детсад, магазин, медучреждение, фабрика-кухня и баня. Советский человек не должен был терять время на готовку, домашнюю кухню должны были заменить фабрики-кухни. Не надо обеспечивать все дома горячей водой — мыться должны были в бане. Из полностью укомплектованных таким образом посёлков я знаю только один — посёлок Болшевской трудовой коммуны. В других хоть чего-то одного, но недоставало.
На таких принципах строился район Дангауэровка, бывшая Дангауэровская слобода. Название своё местность получила в честь Генриха-карла Дангауэра — немецкого предпринимателя, который с компаньоном в 1869-м году основал за пределами Москвы котельно-литейное производство «Товарищество Дангауэра и Кайзера». После революции завод стал именоваться «Котлоаппарат», а с 1931-го года — «Компрессор». Рабочие жили в скромных деревянных домах, здесь не было водопровода, канализации, электричества, дорог с твёрдым покрытием. Поблизости был построен ещё и кабельный завод («Товарищество для эксплуатации электричества „М.М. Подобедов и Ко“). Были рядом и другие предприятия — завод Гужона (»Серп и молот") и др..
В 1928-м году был разработан проект нового посёлка на 45 тысяч жителей. Как обычно у нас бывает, проект был реализован не полностью. Идеология была следующая — взять типовые жилые секции, своего рода хрущёвки тех времён. Это позволяло строить дёшево. А для выразительности соединить их уникальными угловыми секциями, дополнить башнями на углах, выходящих на перекрёстки.
Проект делало строительное бюро Сокстрой под руководством главного архитектора Михаила Мотылёва. В работе принимали участие архитекторы Молоков, Виссинг, Фридман, Вегнер, Звездин. Если бы всё задуманное удалось реализовать, это был бы самый большой на то время жилкомплекс в стране.
Хорошая планировка района — с дворами, широкой центральной улицей, школой. Смутила меня подпись на фотографии. К моменту окончания строительства район уже входил в черту Москвы, граница тогда проходила по нынешней МЦК.
Предусмотрен и небольшой парк.
А так здание школы выглядит сегодня, но в нём сейчас не школа, а какой-то институт. Здание построено по типовому проекту Д.Ф. Фридмана.
Сегодня наиболее известен в «Дангауэровке» квартал, расположенный дальше всего от Авиамоторной улицы, — так называемые «американские дома». Их всего два, но они идентичны и сложной S-образной формы, выполненной по проекту Мотылева с некоторыми отступлениями от его замысла в деталях. Дома были предназначены для американских специалистов, приглашенных для модернизации завода «Рускабель».
Эти два длинных тринадцатиподъездных дома S-образной формы образуют квадратный двор с клумбой в центре.
На клумбе стоит какой-то домашний памятник Ленину. Он одет по моде тех лет (в пижаме и тапочках пальто, френч, кепка с квадратным козырьком, тупоносые ботинки).
Но, как оказалось, памятник этот имеет брата-близнеца в Тишинке, на улице Климашкина.
Первый квартал «Дангауэровки» был застроен шестью домами, вытянутыми с севера на юг (их сохранилось пять), а также нескольким односекционными корпусами, изолирующими дворы от шоссе, и еще двумя Г-образными домами, фланкирующими южный выезд из квартала своими башенными угловыми секциями. Из запланированных четырех П-образных домов, охватывающих дворы, было выстроено только два, получивших оформление в духе архитектуры 1930-х годов. Таков № 22 по Авиамоторной улице (1930–1934), созданный по проекту архитектора Н.Д. Молокова. Он состоит из корпусов, поставленных в двух направлениях, со срезанным под 45 градусов углом, украшенным треугольными балконами. Архитектурные детали этого здания своеобразны и выразительны. Это карнизы в нижней части балконов, утрированные повторными тягами, под которыми есть квадратные отверстия водостоков, отчего эти формы напоминают классический карниз с «сухариками», но решенный в преувеличенном масштабе.
Постройка Молокова стала «визитной карточкой» района и имеет целый ряд иных примечательных деталей — таких как лоджии с круглыми колоннами. В первом этаже этого дома были размещены многочисленные предприятия обслуживания — гастроном, аптека, ателье и т.д.
Есть старое фото этого дома. Видно, что внешний вид здания практически не изменился. На карточке написано, что архитектором здания является Виссинг и ещё упоминается завод «Радиоприбор». Видно, что улица вымощена булыжником. Так что с авторством полной ясности нет.
Центральный проезд шоссе Энтузиастов раньше был 1-й Синичкиной улицей, а потом стал улицей с тоже «летающим» названием — Авиамоторной.
В торцах «ножек» буквы П были добавлены полукруглые эркеры. Этот дом даже имел собственное имя — Парижская коммуна.
А вот другой угол этого дома оформлен совсем по-другому. Дома длинные, в этом. к примеру, 11 подъездов. Пока дойдёшь до второго угла, забудешь как выглядел первый.
Напротив дома 22 другой дом в форме буквы П, но уже с длинными ножками. Крыло, ближнее к Авиамоторной недавно отремонтировали.
А вот то, которое с улицы не видно, пока потерпит.
А вот такой же дом, как на заглавном фото, но с надстроенным мансардным этажом.
Дома, которые стоят в глубине дворов, совсем бесхитростные, и представляют собой именно те самые типовые секции. По сути — хрущёвки того времени.
Ну если только где-то добавят угловые балконы.
Установив выносные лифты, конечно. добавили комфорта жителям.
Школу по типовому проекту Д.Ф. Фридмана мы уже видели, а вот, детский сад не сохранился
Зато сохранилось здание школы НКВД, где после войны размещалась Школа конной милиции, архитектор Звездин.
По другую сторону от Авиамоторной улицы есть еще два квартала того же времени, а за ними разбит парк. Дома занимают асимметричный участок, выходящий к железной дороге, и лишены какого-либо декора.
Выделяются только их повышенные углы с опоясывающими их балконами. Наиболее интересен монументальный дом № 5 по улице Пруд-Ключики, отгораживающий треугольный двор. Вместо типичной одной угловой секции, срезанной под 45 градусов, в этом здании сделано два таких повышенных элемента.
Один из этих домов (№ 3 по ул. Пруд-Ключики) тоже был заселен американскими специалистами, жившими в СССР, впрочем, недолго. Он имел высокую проездную арку и балконы с глухими парапетами на углах. После войны здесь «жил» главный герой фильма Марлена Хуциева «Мне двадцать лет» («Застава Ильича»).
И даже в 1939-1940-х годах, когда, казалось бы, с конструктивизмом было покончено раз и навсегда, его черты проглядывались в новых зданиях.
А вот 1950-е уже поставили на конструктивизме жирную точку.
К северу от шоссе Энтузиастов тоже есть несколько конструктивистских зданий.
Здание МТУСИ (Московский технический университет связи и информатики) построено в начале 1930-х годов.
Институт ведёт своё начало от телеграфной и радиошкол, впоследствии объединённых в техникум им. Подбельского, потом электротехническим институтом народной связи.
Рядом с учебным корпусом были построены и общежития.
Здесь же и постконструктивистское здание 1937-го года.
В этот же квартал воткнули здание префекутры ЮВАО, в котором, если приглядеться, тоже есть что-то конструктивистское — ленточное остекление, «борьба призмы с цилиндром», вынесенный объём лестниц.
Ещё я обратил внимание на это здание. Есть в нём какая-то породистость. не исключено, что в основе его нечто конструктивистское постройки начала 1930-х. Но вот информации по нему я не нашёл.В следующей части мы посмотрим расположенные рядом с Дангауэровкой пролетарский клуб, Дангауэровские бани и ещё одно творение великого Мельникова — гараж Госплана.
Автор DMITRY_SASIN
Индустриализация привела к массовому переселению людей в города. Нужен был новый тип жилья, максимально функциональный. И не только само жильё должно было стать другим, но и принципы градостроительства должны были измениться под новый общественный строй, в котором приоритет отдавался общественному перед личным. Стали строить жилищные целые массивы со всей инфраструктурой. Идеальный соцгородок должен был выглядеть так — несколько кварталов жилых домов и общежитий, клуб, школа, детсад, магазин, медучреждение, фабрика-кухня и баня. Советский человек не должен был терять время на готовку, домашнюю кухню должны были заменить фабрики-кухни. Не надо обеспечивать все дома горячей водой — мыться должны были в бане. Из полностью укомплектованных таким образом посёлков я знаю только один — посёлок Болшевской трудовой коммуны. В других хоть чего-то одного, но недоставало.На таких принципах строился район Дангауэровка, бывшая Дангауэровская слобода. Название своё местность получила в честь Генриха-карла Дангауэра — немецкого предпринимателя, который с компаньоном в 1869-м году основал за пределами Москвы котельно-литейное производство «Товарищество Дангауэра и Кайзера». После революции завод стал именоваться «Котлоаппарат», а с 1931-го года — «Компрессор». Рабочие жили в скромных деревянных домах, здесь не было водопровода, канализации, электричества, дорог с твёрдым покрытием. Поблизости был построен ещё и кабельный завод («Товарищество для эксплуатации электричества „М.М. Подобедов и Ко“). Были рядом и другие предприятия — завод Гужона (»Серп и молот") и др..
В 1928-м году был разработан проект нового посёлка на 45 тысяч жителей. Как обычно у нас бывает, проект был реализован не полностью. Идеология была следующая — взять типовые жилые секции, своего рода хрущёвки тех времён. Это позволяло строить дёшево. А для выразительности соединить их уникальными угловыми секциями, дополнить башнями на углах, выходящих на перекрёстки.
Проект делало строительное бюро Сокстрой под руководством главного архитектора Михаила Мотылёва. В работе принимали участие архитекторы Молоков, Виссинг, Фридман, Вегнер, Звездин. Если бы всё задуманное удалось реализовать, это был бы самый большой на то время жилкомплекс в стране.
Хорошая планировка района — с дворами, широкой центральной улицей, школой. Смутила меня подпись на фотографии. К моменту окончания строительства район уже входил в черту Москвы, граница тогда проходила по нынешней МЦК.
Предусмотрен и небольшой парк.
А так здание школы выглядит сегодня, но в нём сейчас не школа, а какой-то институт. Здание построено по типовому проекту Д.Ф. Фридмана.
Сегодня наиболее известен в «Дангауэровке» квартал, расположенный дальше всего от Авиамоторной улицы, — так называемые «американские дома». Их всего два, но они идентичны и сложной S-образной формы, выполненной по проекту Мотылева с некоторыми отступлениями от его замысла в деталях. Дома были предназначены для американских специалистов, приглашенных для модернизации завода «Рускабель».
Эти два длинных тринадцатиподъездных дома S-образной формы образуют квадратный двор с клумбой в центре.
На клумбе стоит какой-то домашний памятник Ленину. Он одет по моде тех лет (в пижаме и тапочках пальто, френч, кепка с квадратным козырьком, тупоносые ботинки).
Но, как оказалось, памятник этот имеет брата-близнеца в Тишинке, на улице Климашкина.
Первый квартал «Дангауэровки» был застроен шестью домами, вытянутыми с севера на юг (их сохранилось пять), а также нескольким односекционными корпусами, изолирующими дворы от шоссе, и еще двумя Г-образными домами, фланкирующими южный выезд из квартала своими башенными угловыми секциями. Из запланированных четырех П-образных домов, охватывающих дворы, было выстроено только два, получивших оформление в духе архитектуры 1930-х годов. Таков № 22 по Авиамоторной улице (1930–1934), созданный по проекту архитектора Н.Д. Молокова. Он состоит из корпусов, поставленных в двух направлениях, со срезанным под 45 градусов углом, украшенным треугольными балконами. Архитектурные детали этого здания своеобразны и выразительны. Это карнизы в нижней части балконов, утрированные повторными тягами, под которыми есть квадратные отверстия водостоков, отчего эти формы напоминают классический карниз с «сухариками», но решенный в преувеличенном масштабе.
Постройка Молокова стала «визитной карточкой» района и имеет целый ряд иных примечательных деталей — таких как лоджии с круглыми колоннами. В первом этаже этого дома были размещены многочисленные предприятия обслуживания — гастроном, аптека, ателье и т.д.
Есть старое фото этого дома. Видно, что внешний вид здания практически не изменился. На карточке написано, что архитектором здания является Виссинг и ещё упоминается завод «Радиоприбор». Видно, что улица вымощена булыжником. Так что с авторством полной ясности нет.
Центральный проезд шоссе Энтузиастов раньше был 1-й Синичкиной улицей, а потом стал улицей с тоже «летающим» названием — Авиамоторной.
В торцах «ножек» буквы П были добавлены полукруглые эркеры. Этот дом даже имел собственное имя — Парижская коммуна.
А вот другой угол этого дома оформлен совсем по-другому. Дома длинные, в этом. к примеру, 11 подъездов. Пока дойдёшь до второго угла, забудешь как выглядел первый.
Напротив дома 22 другой дом в форме буквы П, но уже с длинными ножками. Крыло, ближнее к Авиамоторной недавно отремонтировали.
А вот то, которое с улицы не видно, пока потерпит.
А вот такой же дом, как на заглавном фото, но с надстроенным мансардным этажом.
Дома, которые стоят в глубине дворов, совсем бесхитростные, и представляют собой именно те самые типовые секции. По сути — хрущёвки того времени.
Ну если только где-то добавят угловые балконы.
Установив выносные лифты, конечно. добавили комфорта жителям.
Школу по типовому проекту Д.Ф. Фридмана мы уже видели, а вот, детский сад не сохранился
Зато сохранилось здание школы НКВД, где после войны размещалась Школа конной милиции, архитектор Звездин.
По другую сторону от Авиамоторной улицы есть еще два квартала того же времени, а за ними разбит парк. Дома занимают асимметричный участок, выходящий к железной дороге, и лишены какого-либо декора.
Выделяются только их повышенные углы с опоясывающими их балконами. Наиболее интересен монументальный дом № 5 по улице Пруд-Ключики, отгораживающий треугольный двор. Вместо типичной одной угловой секции, срезанной под 45 градусов, в этом здании сделано два таких повышенных элемента.
Один из этих домов (№ 3 по ул. Пруд-Ключики) тоже был заселен американскими специалистами, жившими в СССР, впрочем, недолго. Он имел высокую проездную арку и балконы с глухими парапетами на углах. После войны здесь «жил» главный герой фильма Марлена Хуциева «Мне двадцать лет» («Застава Ильича»).
И даже в 1939-1940-х годах, когда, казалось бы, с конструктивизмом было покончено раз и навсегда, его черты проглядывались в новых зданиях.
А вот 1950-е уже поставили на конструктивизме жирную точку.
К северу от шоссе Энтузиастов тоже есть несколько конструктивистских зданий.
Здание МТУСИ (Московский технический университет связи и информатики) построено в начале 1930-х годов.
Институт ведёт своё начало от телеграфной и радиошкол, впоследствии объединённых в техникум им. Подбельского, потом электротехническим институтом народной связи.
Рядом с учебным корпусом были построены и общежития.
Здесь же и постконструктивистское здание 1937-го года.
В этот же квартал воткнули здание префекутры ЮВАО, в котором, если приглядеться, тоже есть что-то конструктивистское — ленточное остекление, «борьба призмы с цилиндром», вынесенный объём лестниц.
Ещё я обратил внимание на это здание. Есть в нём какая-то породистость. не исключено, что в основе его нечто конструктивистское постройки начала 1930-х. Но вот информации по нему я не нашёл.В следующей части мы посмотрим расположенные рядом с Дангауэровкой пролетарский клуб, Дангауэровские бани и ещё одно творение великого Мельникова — гараж Госплана.
Автор DMITRY_SASIN
