Не бывает войн без «окопного фольклора», без легенд и баек, которые рассказывают друг другу солдаты в перерывах между боями. В период Первой и Второй чеченских войн (середина 90-х и начало 2000-х годов) были очень популярны истории о некоем «женском отряде» Басаева.
Был или не был у террориста No1 такой отряд? Кто и почему сражался в его рядах?
«Белые колготки»
Истории о спортсменках-биатлонистках из отряда «Белые колготки», преимущественно прибалтийского и украинского происхождения, сражавшихся на стороне чеченцев, гуляли среди военнослужащих в период обеих чеченских кампаний. Слухи эти активно подогревались различными интервью, которые давали журналистам якобы «бывалые» участники военных конфликтов на Кавказе. Говорили о специальном отряде снайперш, созданном лично Басаевым. Биатлонистки служили в нем за большие деньги, а также по причине сильной ненависти к России и к русским. Многие участники боевых действий рассказывали о том, что лично знали какого-то бойца, который лично присутствовал при пленении (или даже сам брал в плен) одну из этих неуловимых бестий. Обычно после этого следовал рассказ о расправе, учиненной над снайпершей, непременно красивой и белокурой. Расправа происходила с применением БТРа, взрывчатки или других, не менее сильных средств. Однако, расследования, предпринятые, в частности, журналистами «Новой газеты», а также автором книги «Журналистское расследование», Юлией Шум, так и не подтвердили существования в реальности отряда «Белые колготки». Журналист «Центра экстремальной журналистики» Олег Панфилов придерживался того же мнения.
Источниками легенд о «Белых колготках» послужили женщины, которые действительно служили на стороне Басаева. Некоторые из них были снайпершами, такое не редкость на войне. В «Московском комсомольце» в 2001 году была опубликована статья о некой дамочке по прозвищу «Лолита» (настоящее имя Елизавета Маетная), то ли украинке, то ли россиянке, которая воевала на чеченской стороне из-за денег и по зову сердца – один из боевиков был ее возлюбленным. Она была взята в плен и отбывала наказание в одной из колоний за террористическую деятельность.
Проходила информация об арестах женщин-снайперов и в других СМИ, в частности, на ОРТ, в сообщениях агентств «Интерфакс» и «Росинформцентр». В этих материалах фигурировали снайперши чеченской, таджикской и других национальностей. Очевидцы террористического акта в Беслане упоминали о женщине «славянской внешности», предположительно, служившей у боевиков. Такого рода сведений в СМИ того времени было немало. Следует, однако, отметить, что легенду о «Белых колготках» рассказывали и участники боев в разных горячих точках: в Приднестровье, в Грузии, в Таджикистане и Нагорном Карабахе.
Можно сделать вывод о том, что женщины-снайперы разных национальностей на стороне Басаева действительно воевали, но о целом отряде из украинских, литовских и т.д. спортсменок-биатлонисток говорить все же, видимо, не приходится. Скорее всего, такого отряда не существовало.
А что же тогда было?
«Черные вдовы»
В начале 2000-х годов в рамках «операции возмездия», которую Басаев назвал «Бумеранг», был создан женский отряд «особого назначения». В него входили уроженки Чечни и других регионов Северного Кавказа. Это были, как правило, молодые женщины, вдовы или дочери, сестры погибших в ходе боевых действий моджахедов. Все эти женщины были террористками-смертницами, обреченными на то, чтобы надеть «пояс шахида» и стать «живой бомбой» в одном из российских городов. В отряде по разным данным было от 30 до 36 женщин, и его формирование действительно происходило по указанию террориста No1.
Сведения о «черных вдовах» стали появляться в СМИ в начале 2000-х годов, а в 2003 году МВД России официально признало существование отряда смертниц.
Первой смертницей, по информации «Российской газеты», стала Хава Бараева, которая летом 2000 года врезалась на грузовике, начиненном взрывчаткой, в здание комендатуры в Алхан-Юрте. Погибли два милиционера и сама Бараева. После этого теракты с участием «черных вдов» стали происходить в других городах России. В 2001 году в Урус-Мартане, в 2002 году — в культурном центре на Дубровке, в 2003-м взрывы гремели в Знаменском, в Грозном, на Тушинском аэродроме и у гостиницы «Националь» в Москве, в электричке на Ставрополье, в 2004 году — на станции метро «Рижская» в Москве, и в Беслане с захватом заложников. Это далеко не полный список. Вплоть до 2012 года взрывы гремели в Чечне, Дагестане, в Волгограде, взрывались самолеты, автобусы и вагоны метрополитена. И каждый раз причиной взрыва становилась «живая бомба» — несчастная женщина, зачастую накачанная наркотиками.
Эти женщины, которых террористы называли «невестами Аллаха», попадали в отряд разными путями. Одни — добровольно, другие – в результате запугиваний и психологической обработки. Потерявшие мужа надеялись заслужить милость Аллаха и воссоединиться с любимым в раю. Других принуждали: похищали, насиловали, объявляли «порченными». Смыть позор можно было лишь приняв пояс шахида. Некоторых и похищать не приходилось, достаточно было лозунгов о борьбе с «неверными». Однако всех, и «идейных», и тех, кого принудили, курировали специальные люди. Иногда куратор сам, дистанционно, приводил в действие взрывное устройство, если видел, что «невеста Аллаха» испугалась и передумала умирать. Иногда шахидок доставляли к месту теракта почти в бессознательном состоянии из-за наркотиков и иных психотропных средств.
Сами же чеченцы говорили, что для того, чтобы совершить такой самоубийственный теракт, нужно быть или очень несчастным, или совершенно безумным. Во время войны число несчастных и безумцев сильно возрастает.
