— Да как же тебя угораздило, дура ты стоеросовая! Кому ты теперь нужна с ребенком! И как ты его собираешься растить?! Я тебе не помощник, так и знай. Тебя вырастила, а теперь ещё и довесок твой! Не нужна ты мне, собирай вещички и чтоб духу твоего в моем доме не было!
Катя слушала крики, не поднимая головы. Последняя надежда, что тётка все-таки пустит её пожить, хотя бы пока она не устроится на работу, рушилась на глазах.
— Была бы жива мама...
Отца Катя не знала, а маму лет пятнадцать назад сбил на переходе пьяный водитель. Органы опеки уже собирались отдать девочку в детдом, когда неожиданно объявилась дальняя родственница, какая-то троюродная сестра матери. Она и забрала её к себе, благо собственный дом и зарплата позволили оформить опекунство без проволочек.
Жила тётка на окраине южного приграничного городка, зеленого и жаркого летом и дождливого зимой. Девочка всегда была сыта, опрятно одета, да и к труду приучена, в собственном доме с двором и небольшой живностью всегда было достаточно работы. Может быть не хватало ей материнского тепла и ласки, но кого это волновало!
Училась Катя хорошо. Окончив школу, поступила в пединститут. Быстро пролетели весёлые студенческие годы, и вот закончилась беззаботная жизнь, сданы госэкзамены, и девушка вернулась в ставший родным городок. Но в этот раз возвращение не радовало её.
Накричавшись, тетка, наконец, немного успокоилась:
— Все, иди со двора, чтоб глаза мои тебя не видели.
— Тёть Тань, можно хотя бы .....
— Все, я сказала!
Катерина молча взяла чемодан и вышла на улицу. Разве думала она, что вот так вернётся сюда? Униженной, брошенной да ещё с животом, правда, срок небольшой, но Катя все равно решила признаться, что беременна. Не хотела и не могла скрывать это.
Нужно было найти хоть какое-то жильё. Девушка шла и шла, погружённая в свои мысли и не замечая ничего вокруг.
А южное лето было в самом разгаре. В садах дозревали яблоки, груши, вовсю золотились абрикосы. Виноградные лозы тяжёлыми гроздьями свисали с многочисленных навесов, беседок и подпор, а иссиня-малиновые сливы прятались под темными упругими листьями. Из дворов тянуло сладким ароматом варенья, жареного мяса и свежеиспеченных лепёшек. Очень хотелось пить. Катя подошла к какой-то калитке и окликнула женщину, стоящую у летней кухоньки:
— Хозяюшка, попить не дадите?
Полина, ещё не старая крепкая женщина лет пятидесяти, оглянулась на голос.
— Заходи, коли с добром.
Зачерпнула из ведра кружку воды и подала девушке. Та устало присела на скамейку и жадно отпила.
— Можно я у вас немного посижу, жарко очень.
— Посиди, милая. Ты откуда будешь? Вижу ты с чемоданом.
— Я институт закончила, хочу устроиться на работу в школу. Жилья вот только нету. Не знаете, может кто комнату сдаёт?
Полина внимательно посмотрела на девушку. Чистенькая, опрятная, но какая-то уставшая и как будто удрученная невеселыми мыслями.
— Можешь у меня поселиться, да и мне веселее будет. Дорого не возьму, но, уговор, платить вовремя. Если согласна, пойдём покажу комнату.
Женщина обрадовалась, что у неё будет постоялица, лишняя копейка никогда не помешает, а в их маленьком городке, так удалённом от областного центра, особо рассчитывать на подработку не приходилось. Сын жил далеко, в гости наезжал редко, так что, с другой стороны, будет с кем коротать долгие зимние вечера.
А Катя, все ещё не веря такой неожиданной удаче, поспешила вслед за хозяйкой. Комнатка была небольшой, но уютной, окном в сад, столик, два стула, кровать и старенький шкаф. Ей вполне хватит. Быстро договорились об оплате, и девушка, переодевшись, отправилась в управление образования.
И полетели дни. Работа, дом, работа. Катя не успевала отрывать листки календаря, так быстро летело время.
Она подружилась с хозяйкой, которая оказалась доброй и отзывчивой женщиной. Да и та привязалась к простой и скромной девушке. По мере возможности Катя помогала ей по хозяйству, а вечерами они частенько чаевничали, сидя в беседке в саду, благо на юге холодная осень наступает не скоро.
Беременность протекала легко. У Катерины не было токсикоза, личико оставалось чистым, вот только поправилась она уже заметно для глаз. Девушка рассказала Полине свою нехитрую историю. Тысячи таких или подобных случаев бывают в жизни.
На втором курсе Катя влюбилась. Да не в абы кого, а в красавца Игоря, единственного сына обеспеченных родителей, преподавателей того же ВУЗа. Отпускать сына куда-то в столицу они не захотели. Путь его был определён заранее, учеба, аспирантура, преподавание в институте или научная деятельность. Все это, само собой разумеется, рядом с родителями.
Умный, воспитанный, лёгкий в общении молодой человек всегда был душой любой компании и, конечно же, нравился девушкам. Многие рады были бы дружить с ним. Но он обратил внимание именно на скромницу Катю. Может быть ему приглянулась её застенчивая улыбка, мягкие карие глаза или тоненькая фигурка с чуть вьющимися волосами? А может он почувствовал в ней родственную душу или тот внутренний стержень, который бывает у людей стойких, не поддающихся ударам судьбы? Трудно сказать. Но оставшиеся годы учебы молодые люди почти не расставались. Будущее виделось Кате в розовом цвете и рядом с Игорем.
Тот день девушка помнила до мельчайших подробностей. Утром она вдруг четко осознала, что не может смотреть на пищу, что не переносит некоторые запахи, что уже несколько дней её неудержимо тошнит. И самое главное, ведь у неё задержка! Как она могла забыть и не обратить на это внимания?! Катя купила в аптеке тест на беременность, пришла в общежитие, выпила стакан воды и стала ждать. Так и есть, две полоски. Девушка смотрела на них, все ещё не веря собственным глазам, да, две полоски. На носу госэкзамены, а тут такое! И как воспримет это известие Игорь? В их планы дети пока не входили.
Неожиданная волна нежности к маленькому человечку внутри неё вдруг нахлынула на девушку.
— Маленький..., — прошептала Катя, погладив живот.
Узнав обо всем, Игорь решил этим же вечером познакомить Катю с родителями.
Вспоминая эту встречу, девушка не могла сдержать слез. Коротко рассказала, что родители Игоря предложили ей сделать аборт и после сдачи госэкзаменов уехать из города, конечно же, одной. Игорю нужно заниматься карьерой, да и не пара они.
Каким был их разговор с сыном, Катя могла только догадываться. На следующий день Игорь молча зашёл к ней в комнату, положил на стол конверт с деньгами и так же молча вышел.
Об аборте Катя не думала. Она уже любила это крохотное существо, которое жило в ней. Это её ребёнок, и только её. Но трудно им будет, помогать-то некому. И после недолгих раздумий девушка решила все же взять деньги, которые оставил Игорь, трезво рассудив, что они ей, ой, как понадобятся.
Выслушав Катину историю, Полина по-женски пожалела девушку:
— Всякое бывает. В жизни это не самое страшное. Не ты первая, не ты последняя. Молодец, что аборт делать не стала, не погубила невинную душу. Ребёночек ведь не виноват ни в чем, будет тебе утешением, а там, глядишь, может все и образуется к лучшему.
Но Катя даже слышать не могла, что с Игорем может все ещё сладится. Её как отвернуло. Не могла она простить своё унижение. И слишком живо было воспоминание о том, как просто он отказался от неё, не сделав даже попытки объясниться.
Время шло. Катя уже не работала, ходила как уточка, переваливаясь из стороны в сторону. И с нетерпением ожидала, когда же появится на свет её ребёночек. Разглядеть, кто же будет, мальчик или девочка, узистка не смогла. Да это было и неважно, лишь бы был здоровенький.
В конце февраля в субботу у неё начались схватки, и Полина увезла её в больницу. Роды прошли спокойно, Катя родила крепкого здоровенького мальчика.
— Егорка, Егорушка,- шептала она и гладила малыша по пухленькой щечке.
Катя подружилась с другими женщинами в палате. Они- то и рассказали девушке, что два дня назад здесь родила девочку жена начальника погранотряда. Правда потом оказалось, что они даже не расписаны и жили в гражданском браке.
— Ты не представляешь, он её цветами просто завалил! Медичкам коньяк с конфетами поставил. Приезжал на уазике каждый день. Только неладно у них было. Она все время говорила, что не хотела детей и залетела по глупости. А потом бросила ребёнка и сбежала. Записку оставила, что отказывается от него, что не готова к детям. Представляешь?!
— А ребёнок-то как?
— Да как, из бутылочки кормят, но медсестра сказала, что лучше к груди приложить. А кто согласится. Своих деток кормить надо.
В часы кормления принесли девочку.
— Может покормит кто? Слабенькая она, — сестричка с надеждой посмотрела на молодых мамочек.
— Дайте мне, жалко ведь ребёнка, — Катя осторожно положила спящего сынишку на кровать и взяла малышку.
— Ой, беленькая какая! А маленькая! Буду звать её Маняшей.
По сравнению с крепышом Егоркой девочка была совсем крохотной.
Катя приложила её к груди, и малышка радостно зачмокала, но через несколько минут уже выпустила сосок и сладко засопела.
— Я же говорю, слабенькая, — сказала медсестра.
И Катя стала кормить двоих.
Дня через два в палату зашла сестричка и сообщила, что приехал отец девочки и хочет увидеть девушку, которая кормит его дочь. Так Катя познакомилась с начальником погранотряда капитаном Кузнецовым Дмитрием Васильевичем, молодым человеком среднего роста и твёрдым взглядом голубых глаз.
Дальнейшие события медперсонал родильного отделения больницы, а затем, с подачи вышеупомянутых работников, и весь городок вспоминали еще очень долго, потому что финал всей этой истории достоин того, чтобы её помнили.
В день Катиной выписки все: врачи, медсёстры, санитарочки, собрались на крыльце, перед которым стоял уазик, украшенный голубыми и розовыми шарами. Молодой военный с капитанскими погонами на плечах помог Кате подняться в машину, в которой уже сидела Полина, и передал ей сначала голубой, а потом розовый сверток.
Посигналив на прощанье, машина тронулась с места и скоро скрылась за поворотом.
Вот ведь как бывает, не знает человек, какими будут последствия его поступков. А они бывают непредсказуемыми, потому что жизнь, порой, преподносит такие сюрпризы, придумать которые просто невозможно.
Botana
