Как в СССР боролись с вирусами и побеждали эпидемии

Об этой страшной заразе написано много — не будем повторяться. Если же приводить сухие цифры статистики, то они весьма впечатляющи: смертность от «испанки» была крайне высока -20% от общего числа заразившихся. Болезнь развивалась крайне стремительно и поражала, главным образом, не стариков, а молодых людей.
В сознании советских людей «испанка» оставила весьма необычный след. В первые годы власти рабочих и крестьян по стране распространились ячейки «Союза упрощения приветствий» с лозунгом «Долой рукопожатие». Медики рассчитывали, что, перестав здороваться за руку, можно сократить число случаев контактной передачи вируса. Сейчас сложно говорить, что послужило прекращению массовых заболеваний «испанкой» в мире и в СССР в частности, но больше похожей эпидемии не было.
В разных источниках приводятся разные цифры потерь от этой разновидности гриппа: от 0,4% при населении в 88,25 млн человек до страшных 3,4%. Самыми известными жертвами «испанки» стали актриса немого кино Вера Холодная и один из руководителей Советской России, «черный дьявол большевиков» Яков Свердлов.

Некогда считалось, что эта болезнь погребена в далеком Средневековье, как и холера, однако все совсем не так. На территории СССР чума возникала неоднократно. В 1920 году пришла в Приморский край. Опаснейшая легочная форма этой болезни появилась на Дальнем Востоке транзитом из Китая. С ней боролись, но полностью и окончательно ликвидировать ее было сложно. Опасность болезни — в ее высокой летальности (60% – у бубонной формы, 100% – у легочной формы при отсутствии лечения). В СССР вспышки чумы фиксировались не один раз. Эта зараза имела природные очаги, находившиеся в регионах Средней Азии, Казахстана и Закавказья. Распространению болезни способствовали и поедание плохо прожаренного мяса грызунов (сурков), и блохи — переносчики болезни, и неважная личная гигиена. Позднее, в 1939 году чуму случайно привез в Москву саратовский эпидемиолог Абрам Берлин, испытавший на себе экспериментальную вакцину. Дело едва не дошло до эпидемии, так как точный диагноз врачу поставили не сразу. По счастливой случайности, массового заражения не случилось, и среди скончавшихся был сам доктор, его лечащий врач и парикмахер, у которого Берлин стригся в Москве.

По данным инфекциониста Максима Фишера, с 1920 по 1989 годы заболели разными формами чумы 3639 человек, 2060 из них умерли. Болезнь регистрировали в Казахстане, Туркмении, Калмыкии, Приэльбрусье, Дагестане, по всей Средней Азии и в Прикаспийской зоне. В 2012 году опасный подвид чумного микроба выделили на Алтае неподалеку от границы с Монголией. В последующие годы фиксировались единичные случаи заражения людей в Кош-Агачском районе республики. В 2019 году бубонную форму чумы обнаружили у 10-летнего ребенка, который ел мясо больного сурка.

Опаснейшее заболевание с инкубационным периодом до двух недель. Без прививки смертность при заражении может наступить (по разным источникам) в 20-90% случаях заражения. У излеченных меняется состав крови, появляются многочисленные осложнения. Передается воздушно-капельным путем. К 30-м годам прошлого столетия оспу, кажется, практически полностью победили, но в 1959-1960гг в Москве чуть не вспыхнула новая эпидемия этого опасного заболевания.
«Нулевым пациентом» в этой истории стал довольно известный художник-плакатист Алексей Кокорекин, дедушка известной телеведущей Ольги Кокорекиной. В декабре 1959 года он побывал в Индии и посетил там ритуал сожжения умершего от оспы брахмана. Не будучи подкованным в вопросах медицины, он и не подозревал о том, что сам стал источником опасности для окружающих. Вернувшись в Москву, Кокорекин почувствовал себя плохо, через время был госпитализирован в больницу с предварительным диагнозом «пневмония». К сожалению, больной под утро скончался, а поняли, что именно стало причиной его смерти только после вскрытия.
К этому времени число контактировавших с Кокорекиным людей было велико — начиная от тех, кто лежал с больными в палате, и заканчивая женой, любовницей, родственниками и знакомыми, с которыми художник успел повстречаться до госпитализации.

Всех, кто хоть как-то контактировал с плакатистом, спешно вычислили и отправили на карантин, по всей Москве объявили обязательное вакцинирование от оспы. К сожалению, без летальных исходов не обошлось. Помимо самого Кокорекина умерли еще три человека. Среди зараженных оспой оказались даже люди, которые пришли купить индийские ткани, сданные женой художника в комиссионный магазин. Поспешная вакцинация уже зараженных сыграла плохую роль, у многих людей проявились осложнения после прививки. Однако эпидемии удалось избежать.

В 1960 годы в СССР из Китая проникла опасная инфекция. Одна из форм менингококка вызывала тяжелое поражение головного мозга. При этом 30% зараженных умирали, многие преодолевшие болезнь оставались глубокими инвалидами. Существовавшие на тот момент вакцины против этой инфекции были бессильны, ни у кого из жителей страны не было к ней иммунитета. Борьба с эпидемией заняла у врачей три-четыре года и требовала экстраординарных усилий — больных выявляли везде, в том числе на поездах, и спешно изолировали. Еще одна вспышка менингита случилась в 1996 году, но тогда медики были к ней готовы и сумели ее быстро купировать, не дав перерасти в эпидемию. Разносчиками инфекции стали вьетнамские челноки, ездившие за товаром в Китай. Вспышку тогда удалось довольно быстро ликвидировать, потому что МИИТ по совету врачей срочно закупил вакцину и сделал прививки всем вьетнамцам. Но, как сообщают инфекционисты, заболеваемость менингитом по Москве тогда все же была превышена в два раза.

Это болезнь нам сейчас знакома, пожалуй, только по сообщениям, что где-то в мире получен конверт со спорами сибирской язвы. Между тем, выявленная в XIX веке зараза время от времени представляет угрозу для человечества. При своевременном обнаружении и лечении смертность от сибиреязвенной болезни составляет «всего» около 30%, без лечения — почти 90%.
Плохо и то, что первая стадия болезни симптоматикой схожа с банальным гриппом, а более точная диагностика случается при практически полном поражении организма. Тогда на теле зараженного можно заметить фурункулоподобные черные поражения, при этом воспаляются лимфатические узлы, желудочно-кишечная система может сигнализировать о признаках сильного отравления.
Грамположительная палочка — возбудитель сибирской язвы — крайне устойчива к различным условиям. Чтобы добиться гибели спор этой заразы, предмет, на котором они находятся, нужно кипятить не менее часа.

В 1979 году сибирская язва вспыхнула в Свердловске. Неподалеку от города в военной лаборатории разрабатывалось биологическое оружие, но официальной версией появления болезни стало зараженное мясо. Это было объяснимо — СССР тогда заподозрили в нарушении Конвенции о запрещении разработки и производства биологического оружия, и правду нужно было скрыть всеми возможными способами.
Советский биолог Канатжан Алибеков, который много лет посвятил созданию запрещенного оружия, рассказал, что вирус «сбежал» из лаборатории по причине банальной халатности. Один из сотрудников не сообщил коллегам надлежащим образом о том, что снял фильтр — за эту ошибку пришлось заплатить жизнями почти семидесяти жителей, погибших в результате заражения сибирской язвой.

В 1970-х годах в СССР, в Каспийском регионе, внезапно пробудилась холера. За одно лишь лето в Астрахани заболело 1270 человек, а свыше тысячи человек оказались носителями этой заразы. Версий возникновения заболеваний было две: одни врачи считали, что болезнь пришла на территорию СССР из Ирана, другие были уверены, что зараза попала в организм человека из водоема со стоячей водой.
С юга она рапространилась по многим городам страны, ее обнаружили у людей в Москве, Ленинграде и в более чем в 20 городах СССР. После выявления заболевания были закрыты на карантин Астрахань, Одесса, Керчь. Выезд и въезд в города был запрещен — власти привлекли даже военнослужащих — они помогали принудительно госпитализировать людей с подозрением на холеру.
Эта вспышка заболевания не получила широкого резонанса, во-первых, из-за секретности (информация о холере тщательно фильтровалась и, конечно, не муссировалась ни прессой, ни ТВ), а кроме прочего — из-за низкой смертности — всего 1% от общего количества заболевших.
Однако вплоть до 1981 года в астраханском регионе каждый год продолжали регистрировать по одному-двум случаям заболевания, что свидетельствовало об редкой «живучести» холерных вибрионов.
Вирусы и бактерии не дремали ни в советские годы, ни сейчас. Правда, в СССР была принята массовая вакцинация, да и многие эпидемии удалось погасить в самом зародыше благодаря неукоснительно четкому соблюдению правил и самоотверженности советских врачей, чем можно неустанно восторгаться и о чем нужно и важно говорить.