Трудно найти в Москве место, которое было бы связано с нечистой силой больше, чем Патриаршая слобода. В средние века эту местность называли Козьими болотами. Из этих самых болот вытекал ручей Черторый, который протекал вдоль стены Белого Города – нынешнего Бульварного кольца, и впадал в Москву-реку возле Чертольских ворот.
Почти до конца XVII столетия эти места были пустошью. В 1683 году, чтобы осушить Козьи болота, патриарх Иоаким приказал вырыть три пруда, а тот знаменитый ручей, который отнюдь не случайно был назван Черторый, патриарх велел засыпать. Болота осушить удалось, а вот ручей продолжил свое существование.
В 1832 году ручей Черторый снова решили ликвидировать. Ради этого засыпали два из трёх Патриарших прудов. Однако ручью это нисколько не повредило, и он продолжает течь до сих пор.
В 1925-35 годах в Москве происходили интересные события — действовала банда гипнотизеров. Дело в том, что описываемые Булгаковым коровьевские штучки и кот, качающийся на люстре, в которого никто не может попасть, это лишь малая часть того, что в те годы могли проделать средних способностей эстрадные гипнотизеры.
Неудивительно, что многие из них, научившись друг от друга этому ремеслу, были не прочь и похулиганить. А иногда они совершали преступления и посерьезнее. Самыми распространенными из этих преступлений были ограбления и изнасилования загипнотизированных гражданок, а самыми безобидными – случаи мошенничества с денежными купюрами.
Так, 18 марта 1934 года было зафиксировано появление двух странных граждан. Один из них, толстый и низкорослый, одетый в пошлый интеллигентский костюм-тройку, имел на голове старорежимную шляпу-котелок с изрядно потертыми полями. В руке у него была тросточка, которую тот беспрестанно вертел тремя пальцами.
Другой же, худой и длинный, одет был в длинную навыпуск косоворотку, подпоясанную кавказским кавалерийским поясом с многочисленными висюльками, расстегнутый серый пиджак, на лацкане которого красовался значок ГТО, и серую кепку, надвинутую на лоб по самые брови.
Первый гражданин, как потом выяснилось, носил фамилию Биндер. Второй представлялся фамилией Орлеанский. Первым из облапошенных оказался продавец из мебельного магазина. Около четырех часов дня означенные граждане появились в магазине № 4 московского треста «Мосмебель» и, подойдя к продавцу, попросили продать им два платяных шкафа.
Продавец магазина № 4 гражданин Студеницер объяснил гражданину Биндер (тогда не склонялось) и гражданину Орлеанскому, что требуемые шкафы отпускаются населению по розничной цене сто семьдесят девять рублей, но только по предварительной записи. Запись эта была введена с первого января того самого тридцать четвертого года для борьбы с несознательными гражданами, толпящимися в очередях у мебельных магазинов.
Услышав объяснения продавца, тот, который носил фамилию Биндер, стал громко возмущаться, публично угрожая Студеницеру обращением в Моссовет. Другой же, представлявшийся всем по фамилии Орлеанский, наоборот, подошел к Студеницеру и что-то шепнул ему на ухо.
Студеницер огляделся вокруг и прошептал на ухо Орлеанскому что-то в ответ. После этого, воровато озираясь, все трое прошли в подсобку, где Биндер и Орлеанский вручили Студеницеру каждый по сорок рублей десятирублевыми купюрами.
Когда же гражданин Студеницер, получив взятку и выписав Биндеру и Орлеанскому направление в кассу, выходя из подсобки, был задержан сотрудниками рабоче-крестьянской милиции. На вопрос, что находится у него в карманах, Студеницер в присутствии понятых честно ответил, что в его кармане находятся восемь червонцев, полученные им за услугу по покраске и упаковке мебели.
Шестнадцать рублей причитаются лично ему, сорок он должен отдать заведующему магазином гражданину Мездрикову, а остальные двадцать четыре предназначались грузчикам, красильщикам и упаковщикам. Когда же в присутствии понятых Студеницер был вынужден вывернуть карманы, в них вместо червонцев оказались восемь этикеток портвейна № 10, выпускаемого трестом Росглаввино.
Задержать на всякий случай решили всех. Через полчаса бывший продавец Студеницер был увезен в отделение в милицейской машине. На ней же был увезен и Мездриков, до этой минуты заведовавший мебельным магазином № 4. Одновременно с этим задержанные Биндер и Орлеанский, поскольку мест в машине для них не оказалось, были отправлены в отделение в пешем порядке в сопровождении одного милиционера.
Однако до окончания рабочего дня ни Биндер, ни Орлеанский, ни сопровождавший их милиционер в отделение не прибыли. Поиски пропавших результатов не дали. Лишь через три дня в Новосибирске с поезда Москва–Владивосток был снят тот самый милиционер, начисто лишенный самого элементарного рассудка.
В момент обнаружения милиционер находился в состоянии оцепенения с поджатыми к животу конечностями и головой, прижатой к груди подбородком. На вопросы он не отвечал, ни на какие внешние раздражители не реагировал, а, кроме того, был неопрятен в физиологических отправлениях. Прибывшая для освидетельствования бригада медиков после беглого осмотра констатировала кататонический ступор.
Часть этой истории попала в газету «Известия». После этого и появились в романе Булгакова эпизоды с червонцами, хотя в этом доме он тогда уже не жил. Но история была громкая.
Всю банду накрыли 14 мая 1934 года, и поймана она была как раз в том самом доме, но не в 50-й квартире, а в квартире №13.
Еще одной из загадок Патриаршего пруда является то, что к нему не подходят ни собаки, ни кошки, а лебеди и утки, плавающие на пруду днем, на ночь почему-то предпочитают улетать в зоопарк.
Мало кто знает, что в архивах 9-го отделения милиции хранится документ. Суть его в следующем: десятилетний Миша К. поспорил с приятелями, что переплывет пруд. Было около девяти часов вечера. Мальчик разделся и поплыл. На середине пруда он вдруг дико закричал и камнем ушел под воду. Напуганные ребятишки разбежались и о происшествии рассказали взрослым только на следующее утро. Принятые меры розыска никаких результатов не дали — тела так и не нашли.
Здесь же, неподалеку, в доме № 28 по улице Малой Никитской был особняк Берии. В 1910 году архитектор Эрихсон построил этот дом для фабриканта Бакакина. С этим домом связан один из московских феноменов. Все происходит ночью на перекрестке в районе Патриарших прудов.
На улице в этом районе по ночам обычно тихо, из звуков только шум машин с Садового кольца. Затем постепенно со стороны все того же Садового начинает доноситься звук приближающегося автомобиля. Однако, если посмотреть по сторонам, то не будет ничего и никого. Источник, издающий звук работающего двигателя автомобиля постепенно становится все ближе, но сам объект остается абсолютно невидимым.
Скорее всего, в такой момент человека охватит жуткий страх, особенно, если он окажется на улице один. За «двигающимся» звуком можно проследить как за обыкновенной машиной. Даже если стоять на краю дороги и этот звук пронесется рядом, то, скорее всего, возникнет желание резко отойти в сторону как от обычного авто. Затем невидимка останавливается возле дверей особняка, это можно понять по звуку работающего на холостых оборотах двигателя.
Открывается дверь автомобиля, что снова понимаем по звуку, из нее выходит человек, что-то говорит (слова довольно неразборчивые), дверь закрывается, раздаются шаги идущего, а машина снова прибавляет ход и звук, постепенно удалившись, исчезает совсем.
