Четыреста лет назад там бурлила жизнь. Две самые «хваткие» нации Европы — англичане и голландцы делили сферы влияния на архипелаге. Но если быть более точным, там был целый интернационал. В водах Шпицбергена курсировали корабли из Франции, Испании, Дании, Швеции, немецких государств, не говоря уже о норвежцах и поморах.
Порой в акватории архипелага одновременно находилось четыре сотни судов. Спрашивается, что им было нужно в этом Богом забытом регионе? Ворвань — китовый жир, который с начала XVII века стал одним из самых востребованных товаров в Европе. Ворвань была, по сути, тогдашней нефтью. Она была главным осветительным материалом для ламп почти до конца XIX века, пока ее не заменил керосин.
Зажиточные европейцы отказывались от пожароопасных восковых свечей и переходили на более «продвинутые» в технологическом смысле лампы. Удивительно, но этот факт определенно повлиял на их образ жизни.
Благодаря добытой в далекой Арктике ворвани, европейцы стали позднее ложиться спать, больше читать, а главное больше работать, поскольку освещение в артелях с помощью китового жира было дешевле «воскового» освещения. Интересно, что Московскому государству было крайне невыгодно распространение ворвани в Европе, которая была одним из главных экспортеров воска.
Завод по плавке китового жира на Шпицбергене / Корнелис де Ман
Однако на Руси тогда было мало чиновников, которые бы могли мыслить категориями глобальной экономической стратегии. А началось все с Виллема Баренца, обнаружившим летом 1596 года в арктических водах скалистый берег и назвавшим его Шпицберген («острые горы»).
Тогда голландские моряки посчитали, что земля является частью Гренландии, поэтому не претендовали на «великое географическое открытие». Вероятно, название «Шпицберген» так и «уснуло» бы в судовом журнале Баренца, если бы в прибрежной акватории голландцы не обнаружили огромную стаю гренландских китов. Это было открытие на миллиард, и вот почему.
Китобойный промысел в Европе к тому времени процветал в Бискайском заливе. Главными китобоями Европы считались баски, которые научились орудовать гарпуном еще в раннем средневековье. Когда китовый жир во второй половине XVI века получил массовый спрос в Европе, промысел бискайских китов превратился в массовое истребление.
В результате за несколько десятилетий популяция этих морских млекопитающих оказалась на грани вымирания. И вот Баренц открывает новое богатое «месторождение». Возвратившись на родину, без трагически погибшего Виллема Баренца, участники экспедиции нашли инвесторов, и через некоторое время в арктические воды направилась первая голландская китобойная экспедиция.
Пока голландцы собирали экспедицию, свое открытие Шпицбергена совершили англичане. В 1607 году архипелаг созерцал Генри Гудзон, коьорый работал тогда на британскую Muscovy Company (Московская компания), получившую от русских монархов монополию на торговлю с Россией. Гудзон также отметил большую популяцию китов в прибрежных водах, о чем доложил по возвращении в Британию.
А через 3 года «невероятное китовое изобилие» в водах Шпицбергена отметил еще один сотрудник Muscovy Company — капитан Джон Пуль. Почувствовав золотую жилу, британская корпорация с русским названием в 1611 году отправила первую китобойную экспедицию, усиленную басками-гарпунерами. Однако два корабля потерпели катастрофу.
Но английские «москвичи» не сдались, и уже в следующем году была организована новая экспедиция к Шпицбергену. И там британских моряков ждал сюрприз: в акватории архипелага они встретили голландское и французское китобойные судна.
В 1613 году Muscovy Company решила покончить с конкуренцией раз и навсегда, отправив к берегам Шпицбергена 7 боевых судов, которые разогнали несколько десятков голландских, испанских и французских кораблей. Это привело к международному политическому конфликту.
Голландцы, испанцы, французы настаивали на том, что акватория Шпицбергена (все участники называли его Гренландией) является нейтральными водами, и англичане не имеют никакого права на монополию. Кроме того, представители Нидерландов заявляли даже о своем преимуществе, поскольку именно Баренц открыл Шпицберген.
Представители Muscovy Company в свою очередь утверждали, что исключительные права они получили от «московского государя». Дескать, еще с конца XV века эта земля принадлежит русским, которые даже там организовали поселения.
Действительно, есть письмо немецкого географа Иеронима Мюнцера к португальскому королю Жуану II, написанное в конце XV веке, в котором говорится о недавно открытом острове Грумланд (так русские поморы называли Шпицберген), который входит в состав владений великого князя Московского.
О Грумланде, который принадлежит Василию III, докладывал королю Кристиану II датский адмирал Северин Норби, посетивший Москву в 1525 и 1528 годах. Но в спор включился король Дании и Норвегии Кристиан IV, который считал, что эти арктические территории испокон веков принадлежали норвежцам и назывались Свальбард.
В качестве аргумента приводилась выжимка из старой норвежской хроники о том, что в 1194 году недалеко от Исландии скандинавские мореплаватели открыли землю, которую назвали «Свальбард» («холодные берега»). В XX веке исследователи поставили под сомнение этот факт.
Возможно, кто-то и плыл из Исландии в конце XII века и наткнулся на какие-то «холодные берега», однако, вероятней всего, Свальбардом отважные моряки тогда назвали местность на востоке Гренландии или остров Ян-Майен, которые не имеют никакого отношения к Шпицбергену.
Неизвестно, поверили ли англичане в норвежскую легенду, но в 1614 году они предложили монарху датско-норвежского государство выкупить монопольное право на остров. Кристиан IV отверг предложение, и в 1615 году на Шпицбергене высадились 3 скандинавских воина с целью собрать дань с обосновавшихся там интернациональных китобоев. Правда, труженики гарпуна отправили норвежцев восвояси.
К тому моменту голландская китобойная Северная Гренландская компания договорилась с британскими «москвичами» о делении архипелага на две сферы влияния. Незначительные «куски» достались также французам и датчанам. Голландцы взялись за освоение Шпицбергена с максимальной интенсивностью. Вскоре на острове Амстердам выросло поселение китобоев Смееренбург, где трудилось в сезон до 200 человек.
Англичане осваивались более вяло, а потом Muscovy company попало в тяжелое финансовое положение, что позволило голландцам фактически установить монополию на промысел. После того, как царь Алексей Михайлович лишил «москвичей» всех привилегий в России, англичан на архипелаге остались единицы. Ну, а потом киты закончились, а вместе с ними испарились и англичане с голландцами.
Архипелаг пришел в запустение. А что поморы? Где же были все это время первооткрыватели Груманта? Мореходы Русского Севера были всегда рядом. Например, почти во всех арктических экспедициях Muscovy Company всегда находился русский проводник, лоцман, или, как называли сами поморы, «корабельный вож». После англичан поморов стали нанимать и голландцы, и французы, и датчане.
Кроме того, каждый год поморские промысловики отправлялись на архипелаг бить моржей и котиков, так как китобойный промысел поморов не интересовал. А еще русские мореходы ставили на архипелаге свои знаменитые навигационные деревянные кресты, на которые ориентировались все.
В те времена именно поморский крест был своего рода маркером того, что «Грумант — русская земля, и вы, китобои и умелые торговцы ворванью, всего лишь гости». Интерес к архипелагу получил новое направление, когда в 1800 году шкипер промыслового судна Сëрен Цахариассен, вернувшись из плавания, привез из района Исфьорда уголь самого высокого качества.
Стало понятно, что на Шпицбергене могут быть огромные запасы высококалорийного каменного угля. Тогда бороться за архипелаг начали шведы, норвежцы, американцы и русские. Активная добыча «черного золота» выдвигалась как законное право на владение территорией.
Китобойное судно, Шпицберген, 1905
Россия, чтобы закрепить свое присутствие в Арктике, наметила такой механизм: сначала развернуть хозяйственную деятельность, подкрепить ее научным изучением интересующего района, и лишь затем предпринимать политические меры. И когда в 1871 году Шведско-Норвежское правительство захотело монополии на архипелаг, Россия ответила однозначно против.
Этого принципиального положения в вопросе о принадлежности Шпицбергена МИД России придерживался постоянно: «Архипелаг не может быть объектом исключительного владения какого-либо государства, а подданные и компании всех государств имеют здесь равные права в социально-экономической и научной деятельности, которая должна носить исключительно мирный характер».
Активно отстаивать свои права на Шпицберген Россия начала лишь в 1905 году. Тогда МИД России принял решение «организовать на архипелаге какое-нибудь русское предприятие, формально не принадлежащее государству, которое продемонстрировало бы нашу деятельность на Шпицбергене и помогло бы русскому правительству отстаивать наше старинное право на эту территорию».
С этой целью была организована экспедиция во главе с исследователем Арктики Владимиром Русановым. В 1912 году он обнаружил ряд угольных месторождений, которые впоследствии помогли защитить интересы России на архипелаге. В результате, на международных собраниях всегда признавали преимущественные права на Шпицберген трех стран — России, Норвегии и Швеции.
Первая мировая война и Октябрьская революция 1917 года исключили Россию из борьбы за обладание островами. Норвегия воспользовалась «занятостью» своего главного конкурента, чтобы добиться суверенитета над Шпицбергеном.
9 февраля 1920 года в Париже Великобритания, Дания, Италия, Нидерланды, Норвегия, США, Франция, Швеция и Япония подписали Договор о Шпицбергене, или Свалбардский трактат, передававший Норвегии управление архипелагом.
Несмотря на то, что во время подписания Парижского договора Россия находилась в состоянии гражданской войны, статьей 10 специально оговаривалась возможность присоединения России к соглашению: «В ожидании того, что признание Высокими Договаривающимися Сторонами русского правительства позволит России присоединиться к настоящему Договору, русские граждане и общества будут пользоваться теми же правами, что и граждане Высоких Договаривающихся Сторон».
В 1935 году этой возможностью воспользовался уже СССР, официально присоединившийся к Парижскому договору. В настоящий момент участниками договора являются более 50 государства, в том числе не имеющие выхода к морю Афганистан, Словакия, Чехия и Швейцария.
Значительную, по арктическим меркам, хозяйственную деятельность на архипелаге помимо Норвегии, согласно особому статусу архипелага, осуществляет только Россия, имеющая на острове Западный Шпицберген российский населённый пункт — посёлок Баренцбург, а также законсервированные посёлки Пирамида и Грумант.
Население архипелага — приблизительно 2600 человек, большая часть из которых — норвежцы и 500 человек — русские. На острове действует полностью безвизовый режим, то есть имеют право проживать и работать представители всех наций, подписавших Шпицбергенский трактат 1920 года.
В настоящее время Шпицберген является одним из центров полярного и приполярного туризма. В 2000-е годы на деньги норвежского правительства на острове было выстроено Всемирное семенохранилище, так называемое «хранилище Судного дня». В этом хранилище находится банк семян как культурных, так и диких растений, рассчитанный на выживание в том числе и в условиях ядерной войны.
