КС отказывается пересматривать закон об иноагентах
Конституционный суд отказался пересматривать закон об иноагентах
Суд отказал в рассмотрении жалобы «Институту права и публичной политики», который оспаривал применение закона об иноагентах по отношению к научной деятельности. Сама организация была признана иноагентом летом 2021 года
Зал заседаний Конституционного суда (Фото: Вадим Жернов / ТАСС)
Конституционный суд России отказал в рассмотрении жалобы автономной некоммерческой организации «Институт права и публичной политики» (ИППП; признана Минюстом иноагентом), которая оспаривала применение закона об иноагентах по отношению к научной деятельности. На это обратила внимание газета «Коммерсантъ».
«Отказать в принятии к рассмотрению жалобы автономной некоммерческой организации «Институт права и публичной политики», поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный суд Российской Федерации признается допустимой», — говорится в определении КС.
«Институт права и публичной политики» подал жалобу в КС в ноябре прошлого года. Минюст внес организацию в список некоммерческих организаций, «выполняющих функции иностранного агента», в июле 2021 года. Среди причин — подача научно-экспертных заключений (amicus curiae) в КС, публикация аналитических и экспертных докладов, проведение публичных дебатов, подписание петиций об экспертизе Венецианской комиссии о поправках к Конституции и разработка поправок к закону о реабилитации жертв политических репрессий. Институт оспаривал применение закона об иностранных агентах по отношению к научной деятельности в области конституционного права. В жалобе организация обратила внимание на то, что закон не позволяет разграничить научную и политическую деятельность. «Дефиниция политической деятельности и ее формы практически совпадают с научной. Хотя закон и предусматривает оговорку, что наука не может быть политической деятельностью, разграничить их на практике невозможно», — говорил юрист ИППП Иван Брикульский.
ИППП усмотрел в решении ведомства о признании организации иноагентом нарушение ст. 44 Конституции о свободе научной деятельности и ст. 29 о праве на свободу слова и распространения информации. Институт также сослался на ч. 2 ст. 55 Конституции, которая запрещает издавать законы, «отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».
В ст. 4 закона «О контроле лиц, находящихся под иностранным влиянием» говорится, что к «политической деятельности не относится деятельность в области науки». В ней же перечисляются такие формы политической деятельности, как «публичные дебаты, дискуссии и выступления», обращения к органам власти и «формирование общественно-политических взглядов и убеждений». Институт обращал внимание, что дебаты и дискуссии могут быть и формой научной деятельности, а обращения в органы власти — «неотъемлемая часть работы» ученых. Там также отмечали, что «любая наука неизбежно оказывает влияние на формирование взглядов и убеждений».
Однако КС не усмотрел «произвольного применения» законодательства об иностранных агентах к «Институту права и публичной политики».
Суд сослался на постановление от 8 апреля 2014 года № 10-П и указал, что некоммерческая организация признается иноагентом, если она получает финансирование из-за рубежа, участвует в политической деятельности на территории России, «независимо от целей и задач, указанных в ее учредительных документах».
«Осуществление же некоммерческой организацией деятельности в таких областях, как наука, культура, искусство, <...> не относится к политической деятельности, занятие которой может служить основанием для признания такой организации выполняющей функции иностранного агента, даже если она имеет целью воздействие на принимаемые государственными органами решения и проводимую ими государственную политику, но при условии, что эти цели не выходят за пределы (рамки) соответствующей области деятельности», — указал КС.
«Почти 80% текста определения — цитирование постановления об иноагентах 2014 года без попытки соотнести с нашим делом. В 2014 году КС четко говорил, что наука не политика, даже если у нее есть иностранные источники. Но за девять лет эта позиция так и не была исполнена, а положение независимых научных организаций ухудшилось», — отметил, в свою очередь, Брикульский.
Суд отказал в рассмотрении жалобы «Институту права и публичной политики», который оспаривал применение закона об иноагентах по отношению к научной деятельности. Сама организация была признана иноагентом летом 2021 года
Зал заседаний Конституционного суда (Фото: Вадим Жернов / ТАСС)
Конституционный суд России отказал в рассмотрении жалобы автономной некоммерческой организации «Институт права и публичной политики» (ИППП; признана Минюстом иноагентом), которая оспаривала применение закона об иноагентах по отношению к научной деятельности. На это обратила внимание газета «Коммерсантъ».
«Отказать в принятии к рассмотрению жалобы автономной некоммерческой организации «Институт права и публичной политики», поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный суд Российской Федерации признается допустимой», — говорится в определении КС.
«Институт права и публичной политики» подал жалобу в КС в ноябре прошлого года. Минюст внес организацию в список некоммерческих организаций, «выполняющих функции иностранного агента», в июле 2021 года. Среди причин — подача научно-экспертных заключений (amicus curiae) в КС, публикация аналитических и экспертных докладов, проведение публичных дебатов, подписание петиций об экспертизе Венецианской комиссии о поправках к Конституции и разработка поправок к закону о реабилитации жертв политических репрессий. Институт оспаривал применение закона об иностранных агентах по отношению к научной деятельности в области конституционного права. В жалобе организация обратила внимание на то, что закон не позволяет разграничить научную и политическую деятельность. «Дефиниция политической деятельности и ее формы практически совпадают с научной. Хотя закон и предусматривает оговорку, что наука не может быть политической деятельностью, разграничить их на практике невозможно», — говорил юрист ИППП Иван Брикульский.
ИППП усмотрел в решении ведомства о признании организации иноагентом нарушение ст. 44 Конституции о свободе научной деятельности и ст. 29 о праве на свободу слова и распространения информации. Институт также сослался на ч. 2 ст. 55 Конституции, которая запрещает издавать законы, «отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина».
В ст. 4 закона «О контроле лиц, находящихся под иностранным влиянием» говорится, что к «политической деятельности не относится деятельность в области науки». В ней же перечисляются такие формы политической деятельности, как «публичные дебаты, дискуссии и выступления», обращения к органам власти и «формирование общественно-политических взглядов и убеждений». Институт обращал внимание, что дебаты и дискуссии могут быть и формой научной деятельности, а обращения в органы власти — «неотъемлемая часть работы» ученых. Там также отмечали, что «любая наука неизбежно оказывает влияние на формирование взглядов и убеждений».
Однако КС не усмотрел «произвольного применения» законодательства об иностранных агентах к «Институту права и публичной политики».
Суд сослался на постановление от 8 апреля 2014 года № 10-П и указал, что некоммерческая организация признается иноагентом, если она получает финансирование из-за рубежа, участвует в политической деятельности на территории России, «независимо от целей и задач, указанных в ее учредительных документах».
«Осуществление же некоммерческой организацией деятельности в таких областях, как наука, культура, искусство, <...> не относится к политической деятельности, занятие которой может служить основанием для признания такой организации выполняющей функции иностранного агента, даже если она имеет целью воздействие на принимаемые государственными органами решения и проводимую ими государственную политику, но при условии, что эти цели не выходят за пределы (рамки) соответствующей области деятельности», — указал КС.
«Почти 80% текста определения — цитирование постановления об иноагентах 2014 года без попытки соотнести с нашим делом. В 2014 году КС четко говорил, что наука не политика, даже если у нее есть иностранные источники. Но за девять лет эта позиция так и не была исполнена, а положение независимых научных организаций ухудшилось», — отметил, в свою очередь, Брикульский.
