В начале ноября 1576 года Антверпен познал весь ужас испанской ярости. Тысячи жителей были убиты, женщины изнасилованы, а город частично сожжен. Терции, считавшиеся не только примером дисциплины, но и доброго обращения с гражданским населением, жгли, насиловали и убивали, набивая карманы окровавленным золотом. А через 444 года власти Мадрида устроили по этому поводу праздник. Отвратительные мужики в очередной раз взялись за исторические штудии, чтобы понять, как происходило разграбление Антверпена испанскими терциями.
Как благородные испанцы докатились до жизни такой — истоки резни
Испанские терции всегда были символами мужества, чести, стойкости и благородного отношения к мирному населению. Как рассказывает историк Тимофей Потапенко в лекции «Испанские терции», в отличие от ландскнехтов или рейтар, испанцы имели прямой приказ и традицию не грабить местное население, а к женщинам относиться с благородством настоящих идальго.
Но во времена Восьмидесятилетней войны 1566-1648 годов многие города и веси будущей Голландии познали на себе «испанскую ярость». Так местные жители прозвали грабеж и насилие, чинимое испанцами местному населению. И больше всего пострадал город Антверпен, которому не повезло дважды.
Во-первых, внутри самого города находилась цитадель, построенная испанскими оккупационными властями, где стоял гарнизон во главе с генералом по имени Санчо д’Авила. Он не особо любил местных бюргеров и с интересом поглядывал на их денежки. Во-вторых, 1 сентября 1575 года испанский король Филипп II объявил о банкротстве, так что жалованье солдатам очень сильно задерживалось. Более того, когда монарх все-таки собрал деньги и отправил корабли с ними в Нидерланды, шторм пригнал их в английский порт. И добрая королева Елизавета I конфисковала золотишко.
После такого даже у добропорядочных испанцев закончилось терпение, и они взбунтовались. Причем, как рассказывает Тимофей Потапенко в вышеназванной лекции, делали они это очень цивильно. Солдаты выбрали предводителей и предложили офицерам присоединиться. Отказавшихся спокойно отпустили, более того, отдали им знамена, ведь под королевскими флагами бунтовать неприлично. И хотя терции повели себя прилично с офицерами, они ужасно отнеслись к мирному населению, грабя и убивая местных жителей.
И вот, разграбив уже несколько городов, испанские мятежники подошли к Антверпену, где их с радостью ждал Санчо д’Авила, который предложил вместе поживиться в богатейшем торговом городе. Бюргеры тоже не сидели сложа руки, понимая, что тучи над ними сгущаются. В распоряжении горожан находились немецкие наемники под командованием графа Отто IV ван Эберштейна. Более того, губернатор Антверпена Фредерик Перрено, более известный как лорд Шампани, впустил в город валлонских наемников, которые славились ненадежностью.
Также горожане собрали ополчение и начали рыть траншеи и окопы, стараясь перегородить важные улицы. Но ничего из этого не помогло, когда на город обрушилась испанская ярость.
Сожжение Антверпена
Трагедия началась 4 ноября 1576 года. Испанские терции ударили как снаружи Антверпена, через недостроенные или уже разобранные стены, так и изнутри цитадели. Более того, пушки Санчо д’Авилы принялись расстреливать город и жителей, пытавшихся достроить импровизированную баррикаду.
Как пишет историк Пьер Женар в книге «Испанская ярость. Документы, которые послужат основой для изучения истории разграбления Антверпена в 1576 году», строители не успели завершить работу. Они подумали, что религиозные испанцы не посмеют напасть на город в воскресенье и не стали работать в выходной. А зря.
Бросившиеся на валы и рвы солдаты буквально смели валлонских и немецких наемников, и те тут же пустились наутек, а некоторые с радостью присоединились к последующему разграблению города.
Как вспоминал позже находившийся на месте трагедии англичанин Джордж Гаскойн, когда он услышав ужасный шум и выскочил на улицу, смелые защитники баррикад так быстро улепетывали, что толпа сбила его с ног и пробежалась по спине. Более того, когда чертыхающийся и помятый Джордж встал на ноги, вторая толпа объятых ужасом героев снова сбила его и пробежалась уже по груди. К счастью, никто не наступил на лицо.
Дольше всего продержались защитники ратуши, которые выстрелами из окон убили и ранили нескольких нападающих, приведя их в ярость. Взбешенные испанцы набрали соломы и забросали зажженными пучками здание, где тут же возник пожар, от которого сгорело не меньше шестисот домов, а защитники были вынуждены прыгать из окон на мостовую, чтобы спастись от огня и дыма.
Предводитель не присоединившихся к испанцам немцев Отто IV ван Эберштейн погиб, пытаясь прыгнуть в лодку. Доспехи утянули его на дно реки. Фредерик Перрено сначала пытался взбодрить защитников личным примером, но, когда те разбежались, успел вскочить на лошадь и покинуть город, оставив его в руках грабителей и убийц.
Уничтожив малейшее сопротивление, испанцы и присоединившиеся к ним немцы приступили к планомерному грабежу. И тут знаменитая дисциплина терций явила миру звериный оскал. Как утверждает все тот же Потапенко, вместо беспорядочного разграбления, город был разбит на квадраты, каждый район оцеплен, и войска планомерно проходили улицу за улицей, творя насилие и растаскивая все, что плохо лежит. Убивая при этом всех, кто сопротивлялся или не мог заплатить выкуп за свою жизнь.
При этом современники оставили нам подробности ужасов, творившихся в те дни на улицах Антверпена. Гаскойн рассказывает историю бедного слуги английского торговца, который не нашел двести крон, чтоб выкупить свою жизнь. За это его повесили, придушив до полусмерти и в конце перерезав веревку. Он на коленях умолял позволить ему найти оставшиеся деньги, и ему даже дали такую возможность. Но когда он их не принес — все же повесили. И затем приказали младшим братьям похоронить покойного.
Испанцы разграбили монастыри и церкви, а девушки и женщины были ими неоднократно изнасилованы. Более того, пожилые дамы благородного происхождения были вынуждены платить деньги, чтобы сохранить себя от насилия.
Тот же Гаскойн рассказывает жуткую в своей отвратительности историю, когда отец и мать под угрозой расправы были вынуждены забрать укрывшуюся в монастыре дочь, чтобы доставить ее для утех двум испанским негодяям.
Погибли и многие знатные жители города. Маркграф Госуин де Варик был ранен в бою, добрался до дома, где его и прирезали. Также дома убили главу одной из гильдий Годфруа Вермелена. Лорд де Бивр утонул в Шельде (реке, на которой стоит Антверпен).
Но больше всего не повезло бургомистру Жану ван дер Мерену. Двое солдат поссорились из-за того, кто получит за него выкуп, и чтобы ссора не разрушила приятельские отношения решили устранить причину и просто зарезали несчастного.
Испанцы творили ужасные вещи, но и некоторые бюргеры под шумок присоединились к грабежам соседей. Современник событий по имени Бернардин Мендоса, написавший о разграблении Антверпена, вспоминает, что некий сотрудник магистрата по имени Гийом под шумок уволок часть столового серебра, хранившегося в ратуше.
Пока некоторые разменивались на тарелки с кубками, другие действовали по-крупному. Генеральный прокурор Франческо де Ликсальде (по имени вроде испанец, а вот фамилия возможно и местная), пробыв довольно долго в цитадели, вернулся оттуда и отправил в город отряд солдат во главе со своим зятем. Но заправляла в отряде, как пишет Пьер Женар, служанка, фламандская девушка по имени Мари де Соэт.
С криками «Деньги! Деньги! Золото! Кроны!» они бросились в город, врываясь в дома богатых бюргеров и грабя их без жалости. Они собрали всех богатых горожан, до кого смогли добраться, и привели к Францеско. Он пытал их на конюшне, требуя выдать деньги, и позже отпустил, но предварительно выжег каждому клеймо на лбу.
Солдаты вместе со служанкой отправились в дома отпущенных и разграбили их. Более того, Мари проявила извращенную смекалку: если кто-то не говорил, где зарыто золотишко, она поджигала постели и приказывала бросить туда несговорчивых. Задыхаясь в пламени и дыму, они выдавали все.
Грабежи, насилие и убийства продолжались с 4 по 7 ноября. Вскоре все испанцы были увешаны золотом с ног до головы, а полковые проститутки выглядели как герцогини, нацепив на себя лучшие наряды и драгоценности.
Как пишет историк Раймонд Фагель в книге «Истоки испанской ярости в Антверпене (1576): Битва за городскими стенами», разные источники дают самую разную оценку количества жертв резни в Антверпене. Самые осторожные насчитывают две с половиной тысячи убитых жителей за три дня, но есть оценки и в семь или восемь, и даже в восемнадцать тысяч смертей.
Как бы то ни было, ужасная резня и разграбление превратило Антверпен из центра торговли в кучу заваленных трупами смердящих развалин, что породило еще более жуткую ненависть голландцев к испанцам, что в итоге закончилось завоеванием ими свободы.
Праздник в честь резни
Самое же удивительное во всей этой истории, что испанцы не считают резню в Антверпене актом геноцида и грабежа. Они воспринимают бойню сражением за город. Капример тот же Раймонд Фагель считает, что это было сражением двух армий, после которого уже произошло разграбление города победителями.
Но даже это еще не все. В 2020 году в Мадриде прошло мероприятие под названием «Празднование дня терций», на котором отмечалась резня в Антверпене.
Это возмутило жителей города, против подобного увеселения высказался голландский историк Ян Лампо: «…масштабные грабежи и поджоги, имевшие место в Антверпене с 4 по 7 ноября 1576 года, были ужасно травмирующими для жителей…» Более того, городской совет Антверпена по инициативе Йохана Клапса направил гневное письмо в Мадрид».
