История австрийского Теда Банди

Как водится, стоит начать с самого начала, чтобы познакомиться с портретом серийного убийцы.

В 1950 году в городке Юденбург родился Джек Унтервегер. Отцом его был американский военный, которого он никогда не видел, а мамой австрийка Терезия Унтервегер. Мальчика при рождении назвали Йоханом, но позже изменили имя на Джек и в два года мать оставила сына на воспитание своему отцу.

Когда Унтервегер вырос он частенько говорил, что его мама была секс-работницей, а дед пил запоями и издевался над внуком (остальные родственники Джека всегда опровергали эти слова). Но детство мальчика и вправду было не самым простым: часто он убегал из дома, любил бродяжничать и дед, устав от выходок Джека, просто отказался воспитывать его. Мальчик оказался в другой семье, прекратил ходить в школу и всерьёз стал задумываться о работе сутенёром.

«Курировать»секс-работниц у него не вышло и Джек то подрабатывал рабочим, то официантом. Уже будучи подростком Джек постоянно вляпывался в какие-то происшествия, регулярно попадая в полицейские участки — с 1966 по 1974 годы его осуждали 16 раз. Чаще всего за насилие над секс-работницами и кражи.

А в декабре 1974 года был найден труп немецкой официантки Маргарет Шефер. Восемнадцатилетняя девушка была задушена собственным бюстгальтером, причём завязан он был особенным сложным узлом, который позже полиция увидит на шеях жертв ещё не раз. Одежда в качестве орудия убийства и этот узел станут фирменным почерком Джека Унтервегера, или, как его стали называть, Венского душителя.

Подозрение на него пало довольно быстро, так как нашлось много свидетелей того, как они выходили из бара. В суде Унтервегер свою вину не отрицал, но пытался аргументировать свой поступок тем, что Шефер была проституткой. Свои аргументы он щедро приправлял слёзным рассказом о том, как ему было тяжко в детстве, что его мать была шлюхой, а дед — жестоким и алкоголиком. Унтервегер пытался доказать, что внезапно, в лице Маргарет, ему привиделось лицо его матери. Все эти доводы были отклонены судом и его приговорили к пожизненному, но с правом на УДО через 15 лет.

Заключённых тюрьмы Грац-Лау, где сидел Джек, в отличие от многих тюрем того времени, собирались перевоспитывать, чтобы по окончании срока они могли полноценно интегрироваться в общество. В заведении издавался литературный журнал, где Унтервегер тут же стал местной звездой. За время заключения он окончил курс средней школы, перечитал большое количество литературы и решил сам взяться за литературное творчество.
Унтервегер много писал о том, как несправедлив мир, о тех трудностях, что ожидают обычного молодого человека в жизни. Писал о том, что было ясно обычным читателям.

Критики литературы конца 70-х годов дали высокую оценку творчеству убийцы, а среди авторов тюремной газеты он вообще был самым способным. Сначала Унтервегера пригласили работать на местную радиостанцию и раз в неделю его посещал звукорежиссёр с микрофоном, чтобы Джек мог прочесть произведения для детей.

Пока Унтервегер находился в тюрьме, он писал не только прозу. Ему хорошо удавалась и поэзия, и драма, а его пьесы ставились в венских театрах. Романы переиздавали и переводили. В 1986 году его наградили австрийской премией как писателя, написавшего лучшее драматическое произведение. Известность Унтервегера росла, а вместе с ней и его капитал.

Наступил конец 80-х и интеллектуальная элита Австрии начала масштабную кампанию по освобождению Джека Унтервегера. При этом были люди, которые были уверены, что он социопат, одержимый идеей смерти, не способный испытывать эмоции (но отлично их имитирующий). Они были уверены, что Унтервегер, как только выйдет на волю, снова начнёт убивать. За это ратовал сам министр юстиции, прося австрийского президента не выпускать Унтервегера.
Но Джек прошёл несколько психиатрических экспертиз, которые показали, что убийца Маргарет Шефер полностью себя переосмыслил, научился сублимировать свои травмы и агрессию в творчество и его можно спокойно выпускать в общество. Начальник тюрьмы честно признавался: «У нас никогда больше не будет заключённого, настолько готового к свободе».
Лирический образ тонкочувствующего интеллектуала работал в пользу Унтервегера. Ну просто «сижу за решёткой, в темнице сырой»...

Ну что ж. 23 мая 1990 года австриец покинул тюрьму и стал жить в Вене. Заработал он к тому времени достаточно, чтобы ни в чём себе не отказывать и жил на отчисления с продажи своих произведений. Джек ездил сначала на «мерседесе», потом сменил его на «БМВ», одевался исключительно в шёлковые костюмы, любил золото и путешествия. Унтервегер частенько выступал экспертом по социальным вопросом, регулярно организовывал литературные чтения и, конечно же, вокруг него всегда роились восхищённые женщины, ведь о бывшем заключённом писали в газетах, говорили на радио и по ТВ.
Для множества австрийских интеллектуалов он буквально стал символом перевоспитанного преступника и доказательством того, что это возможно. Такое громкое имя серьёзно помогло Унтервегеру получить интервью у главы отдела расследования убийств Макса Эдельбахера. Он как раз расследовал убийства четырёх секс-работниц. Первое произошло 4 июня 1990 года.Следующие три были обнаружены в течении трёх недель.

Эдельбахер позже говорил, что Джек, в процессе интервью, был удивительно настойчив, постоянно спрашивая о ходе расследования, включая мельчайшие детали. Но Эдельбахер тогда не мог ничего толком рассказать, даже если бы и хотел — убиты четыре девушки, они объединены в одно расследование, но полиция не была уверена, что убийства — дело рук одного человека.

Дело сдвинулось с мёртвой точки, когда следователь Огаст Ченнер (в тот момент он был в отставке), работавший над убийством Маргарет Шефер в 1974 году, прочёл статью о Венском душителе. Ченнер сложил два и два, поскольку Унтервегер не сильно изменил стиль своих преступлений. Ченнер связался с венскими следователями, после того, как узнал, что Джек был отпущен на свободу. Следователь был уверен, что серийный убийца — Унтервегер. Но в убийстве Маргарет и секс-работниц, несмотря на похожий почерк, была одна существенная разница: австриец знал Шефер и она не была проституткой, хоть он и пытался доказать это судьям. А Венский душитель убивал только секс-работниц, с которыми был незнаком, плюс обычно серийники совершают преступления в одном и том же месте, а не разъезжают по стране (и по миру).

Эдельбахер, за неимением других подозреваемых, всё-таки установил круглосуточное наблюдение за Унтервегером, включая прослушку его телефона. Он внимательно изучил материалы дела Шефер, а потом поговорил с Унтервегером, попросив рассказать детали преступления. Преступник заметно занервничал, ничего не стал говорить и перестал приходить к Эдельбахеру. А слежка показала, что он не только не общался с секс-работницами, но даже и не заходил в районы, где они обычно работали.

Тем не менее, полицейские выяснили, что ровно тогда, когда происходило убийство, Унтевегер всегда находился в этом городе.
Первое убийство произошло в Чехословакии и жертвой стала Бланка Бочкова — её тело, с чулками на шее, было найдено в сентябре 1990 года, недалеко от Праги.

Примерно в это же время Унтервегер поехал в Лос-Анджелес, где он хотел изучать систему и жизнь секс-работниц, различия в отношении к ним в Европе и Америке. Он хотел писать на социальную тему для австрийского журнала. За несколько недель его пребывания в ЛА, были убииты три секс-работницы, причём полицейские сами показали любопытному журналисту, где обычно работают девушки.
Полиция США сразу предположила, что это дело рук маньяка, но когда убийства прекратились, то полицейские подумали, что серийник или уехал, или уже в тюрьме, или умер.

Полиция Австрии, сделав международный запрос, выяснила о смерти трёх девушек в Америке и поняла, что совпадения в двух странах совсем не случайны. Унтервегера, по возвращении в Вену, немедленно пригласили в полицейский участок. Он туда даже пришёл, но после немедленно выехал из страны со своей любовницей Бьянкой Мрак. Пара сначала приехала в Париж, а потом перебралась в Майами. Сбежать-то они смогли, но додуматься о том, что пользоваться банковскими картами не стоит — не смогли.
В 1992 году Джека Унтервегера арестовали и экстрадировали в Австрию.

Всё то время, пока Джек бегал от полиции, австрийская пресса изо всех сил отстаивала его невиновность. Полиция в это же время собирала доказательную базу.
Знакомые Унтервегера позже говорили одной и то же: «Он жил в отличной квартире в хорошем районе. Он не был похож на убийцу». Поклонники его творчества наотрез отказывались верить, что такой культурный тонкочувствующий человек может кого-то задушить нижним бельём.

Когда в квартире Джека проводили обыски, то нашли красный шарф, чьи частицы нашли на одежде одной из убитых девушек. Унтервегер был педантом и никогда не выбрасывал квитанции и чеки, благодаря которым полиция смогла отследить его перемещения по миру и стране и даже выяснить, какие автомобили он брал в аренду. Например, ту машину, что он брал в Чехословакии. При том, что её уже разобрали, но кресла до сих пор хранили в мастерской и на них были найдены волосы. ДНК-тесты подтведили, что это были волосы Бочковой. Но всё это было косвенно… Ну да, встречался Унтервегер с убитыми, но они тогда были явно ещё живы.

Джек, в свою очередь, отрицал свою вину, критикуя полицейских, что они к нему предвзяты из-за его прошлого, а им надо закрыть «висяки». Один из адвокатов Джека утверждал, что как раз тот факт, что у его подзащитного нет алиби, говорит о его невиновности, ведь такой умный человек, будь он виновен, точно бы себя подстраховал. Некоторые женщины, находившиеся в зале суда, плакали: им было трудно поверить в то, что такой обаятельный и талантливый человек может быть убийцей. Они жалели его, считая австрийца невинной жертвой.
Унтервегера оправдывал и его коллега, который был как раз из тех, кто верил в идею «перевоспитания».

«Если бы он был убийцей, это было бы одно из главных дел столетия. Статистически шансы того, что я могу быть знаком с таким человеком, очень малы, поэтому я думаю, что он невиновен».

Большинство, внимательно изучив материалы дела, проголосовали «за» обвинительный приговор. 29 июня 1994 года Унтервегера признали виновным в девяти убийствах, из которых три были совершены в Америке (ещё два убийства не смогли доказать). Джек Унтервегер был приговорён к пожизненному заключению. Джек, после оглашения приговора, заплакал и сказал, что не сможет вынести очередного заключения в камеру.
Через несколько часов он покончил с собой, повесившись на шнурке от спортивных брюк. Это можно было назвать посмертным признанием в убийствах, потому что он завязал из шнурка тот самый, особый, скользящий узел.

Один из австрийских политиков лаконично прокомментировал случившееся: «Это было лучшее убийство Унтервегера».