История сухого закона в СССР
Как ни странно, борьба с пьянством в Стране Советов началась задолго до горбачевской антиалкогольной кампании. В каком-то смысле это начинание — ровесник самой Советской России.
Хотя сухой закон, принятый повелением Николая II в 1914 году, и способствовал падению самодержавия, пришедшие к власти большевики отменять его не спешили. Буквально 8 ноября 1917 года (по старому стилю) был выпущен указ о запрете производства и продажи спиртного. Правда, революционные солдаты продолжали громить винные подвалы, склады и спиртохранилища. Отмечали даже случаи утопления граждан в разлившемся в помещениях спирте. На борьбу с алкогольным вандализмом у новой власти не было ресурса, и потому она просто постановила выдавать военнослужащим по две бутылки вина в руки ежедневно.
. Самогоноварение, употребление суррогатов и наркомания процветали. И массовые отравления, связанные с этим, тоже. В целом было понятно, что трезвость пошла бы народу на пользу, хотя дореволюционная Россия и так была далеко не на первом месте в мире по потреблению алкоголя. Говоря точнее, на восьмом-девятом, в разные годы по-разному. С РСФСР сложнее: какая могла быть статистика при исключительно черном рынке спиртного, да еще и в условиях Гражданской войны?
Мягкое повышение градуса
От полного запрета алкоголя власти начали отходить мягко. На фоне общественной борьбы с пьянством в начале 1920 года Совет народных комиссаров разрешил производство и продажу вина крепостью до 12 градусов. В августе 1921-го разрешенный градус поднялся до отметки 14, а в декабре — уже до 20 градусов крепости. Наконец, в феврале 1922 года разрешили продажу пива. По-хорошему, на этом стоило бы и остановиться.
Средиземноморский формат пьянства, в основе которого лежит употребление вина, и германско-голландский с его морем пива статистически влекут за собой в разы меньше смертей. Но — увы. В 1925-м, в год смерти Ленина, в СССР снова разрешили продажу и производство крепких напитков. Впрочем, почему «увы»? Самогон и до того производили, продавали и покупали, причем далеко не всегда он был безвреден даже в малых дозах.
А казенная водка — «рыковка» (так ее назвали по фамилии председателя Совнаркома) — имела стандартное качество при приемлемой цене. Кстати, в 1928-м в Уголовном кодексе появилась статья за самогоноварение. Причем за любое, в том числе для личного пользования.
Веди, Буденный, нас за трезвость в бой!
Продолжалось и формирование общества трезвости. В 1928 году создали Российское общество по борьбе с алкоголизмом, причем в качестве его организаторов представили маршала Буденного, создателя советского здравоохранения Семашко и пролетарского как бы поэта Демьяна Бедного. Сам Сталин в 1926 году подписал декрет о борьбе с алкоголизмом. То есть все шло разумным путем: культурно выпить было можно, хотя государство старалось отвратить население от пагубной привычки.
Последняя капля: даешь водку в массы!
Все резко поменялось в 1930 году. Как пел впоследствии Галич, «мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне». Руководство страны готовилось нести мировой пожар коммунизма дальше по планете, поскольку признано было невозможным его построение в отдельно взятой стране. СССР встал на рельсы индустриализации и остро нуждался в деньгах. И Сталин не мог не знать, что до 1914 года 26,5% государственного дохода России приносили продажи алкоголя. Признавая, что мера эта вынужденная и влекущая за собой тяжелые последствия, он инициировал увеличение производства и продажи крепких спиртных напитков.
Борьбу с пьянством свернули на всех уровнях, и водка рекой полилась в массы, а деньги — в бюджет. И вот это было последней точкой в эпохе сухого закона в России и СССР. Ну а та борьба с пьянством, которую вели в эпоху застоя и перестройку, носила совсем иной характер. И это уже совсем другая история.
Хотя сухой закон, принятый повелением Николая II в 1914 году, и способствовал падению самодержавия, пришедшие к власти большевики отменять его не спешили. Буквально 8 ноября 1917 года (по старому стилю) был выпущен указ о запрете производства и продажи спиртного. Правда, революционные солдаты продолжали громить винные подвалы, склады и спиртохранилища. Отмечали даже случаи утопления граждан в разлившемся в помещениях спирте. На борьбу с алкогольным вандализмом у новой власти не было ресурса, и потому она просто постановила выдавать военнослужащим по две бутылки вина в руки ежедневно.
. Самогоноварение, употребление суррогатов и наркомания процветали. И массовые отравления, связанные с этим, тоже. В целом было понятно, что трезвость пошла бы народу на пользу, хотя дореволюционная Россия и так была далеко не на первом месте в мире по потреблению алкоголя. Говоря точнее, на восьмом-девятом, в разные годы по-разному. С РСФСР сложнее: какая могла быть статистика при исключительно черном рынке спиртного, да еще и в условиях Гражданской войны?
Мягкое повышение градуса
От полного запрета алкоголя власти начали отходить мягко. На фоне общественной борьбы с пьянством в начале 1920 года Совет народных комиссаров разрешил производство и продажу вина крепостью до 12 градусов. В августе 1921-го разрешенный градус поднялся до отметки 14, а в декабре — уже до 20 градусов крепости. Наконец, в феврале 1922 года разрешили продажу пива. По-хорошему, на этом стоило бы и остановиться.
Средиземноморский формат пьянства, в основе которого лежит употребление вина, и германско-голландский с его морем пива статистически влекут за собой в разы меньше смертей. Но — увы. В 1925-м, в год смерти Ленина, в СССР снова разрешили продажу и производство крепких напитков. Впрочем, почему «увы»? Самогон и до того производили, продавали и покупали, причем далеко не всегда он был безвреден даже в малых дозах.
А казенная водка — «рыковка» (так ее назвали по фамилии председателя Совнаркома) — имела стандартное качество при приемлемой цене. Кстати, в 1928-м в Уголовном кодексе появилась статья за самогоноварение. Причем за любое, в том числе для личного пользования.
Веди, Буденный, нас за трезвость в бой!
Продолжалось и формирование общества трезвости. В 1928 году создали Российское общество по борьбе с алкоголизмом, причем в качестве его организаторов представили маршала Буденного, создателя советского здравоохранения Семашко и пролетарского как бы поэта Демьяна Бедного. Сам Сталин в 1926 году подписал декрет о борьбе с алкоголизмом. То есть все шло разумным путем: культурно выпить было можно, хотя государство старалось отвратить население от пагубной привычки.
Последняя капля: даешь водку в массы!
Все резко поменялось в 1930 году. Как пел впоследствии Галич, «мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне». Руководство страны готовилось нести мировой пожар коммунизма дальше по планете, поскольку признано было невозможным его построение в отдельно взятой стране. СССР встал на рельсы индустриализации и остро нуждался в деньгах. И Сталин не мог не знать, что до 1914 года 26,5% государственного дохода России приносили продажи алкоголя. Признавая, что мера эта вынужденная и влекущая за собой тяжелые последствия, он инициировал увеличение производства и продажи крепких спиртных напитков.
Борьбу с пьянством свернули на всех уровнях, и водка рекой полилась в массы, а деньги — в бюджет. И вот это было последней точкой в эпохе сухого закона в России и СССР. Ну а та борьба с пьянством, которую вели в эпоху застоя и перестройку, носила совсем иной характер. И это уже совсем другая история.
