Наверняка все знают о том, что на приказ командира российские военные отвечают: «Есть!». Однако немногим известна история происхождения такого ответа. Оказывается, она связана с Петровской эпохой, когда обучением отечественных моряков занимались иностранцы, а в частности англичане.
Юность Петра
Как пишет Л. И. Рославлев в своей статье «Корабли Петра Великого», опубликованной в издании «Материалы по истории русского флота», мысль о создании в России собственного флота возникла у Петра I еще в юности после удачной постройки судов на Переславском озере в 1689-1692 годах. В 1693 году Петр, будучи в Архангельске, заложил Соломбальскую верфь, где было построено два новых судна: яхта «Святой Петр» и корабль «Святой Павел». Примечательно, что, по словам Рославлева, в сооружении многих кораблей царь принимал самое непосредственное участие.
Понятно, что перенимать опыт на родине Петру было просто не у кого. Именно поэтому он более года обучался кораблестроительному ремеслу за границей. Как утверждал Е. И. Порфирьев, автор книги «Петр I — основоположник военного искусства русской регулярной армии и флота», царь трудился простым плотником на одной из голландских верфей, а также изучал кораблестроение в Англии. Во время заграничной поездки Петр завербовал на русскую службу множество опытнейших офицеров, например, небезызвестного адмирала Корнелиуса Крюйса.
Преподаватели-сэры
Иностранцев Петр I нанял и для обучения простых матросов. О том, что преподаванием в рядах российских моряков занимались именно жители Туманного Альбиона, упоминает в своей книге «Взвод. Офицеры и ополченцы русской литературы» и Захар Прилепин. По утверждению Прилепина, несмотря на все старания Петра, Россия долгое время оставалась сухопутной державой. Дворяне, которые и могли бы составить костяк флота, зачастую даже в реке плавать не учились, а моря так и вовсе никогда не видели. По этой причине немногие из них стремились попасть на флот.
В качестве же преподавателей для первых матросов Петру пришлось нанять англичан, которые вместе со своими торговыми судами остались на зимовку в Архангельске. По словам Андрея Гальчука, автора книги «500 удивительных фактов о России», получив приказ от английского «морского волка» русские ученики должны были отвечать: «Yes, sir!» («Да, сэр!»). Поскольку иноземным языком простые мужики не владели, они переделали это предложение на свой лад. Вскоре английское «Yes, sir!» зазвучало на новый лад: «Есть!».
Развитие языка
В связи с тем, что обучение матросов осуществлялось преимущественно иностранцами, многие приказы и ответы на них, которые звучали в Петровскую эпоху на английском языке, прижились благодаря их переделке на русский манер. Так, если верить Николаю Каланову, автору «Словаря морского жаргона», на английских судах каждые полчаса принято было бить в колокол. При этом вахтенный офицер отдавал команду: «Ring the bell!» («Звони в колокол»). Постепенно русские моряки переделали «Ринг зе белл!» в «Рынду бей!». Приказ оказался не только созвучным, но и остался аналогичным по смыслу.
Кстати, русское выражение «бить склянки» тоже появилось благодаря упомянутому выше английскому порядку бить в колокол для обозначения определенных отрезков времени. О том, когда необходимо было ударить в рынду, узнавали с помощью песочных часов, которые русские моряки окрестили «склянками». Как гласит «Краткий словарь морских выражений» С. Лукашевича, на флоте «склянками» до сих пор именуют получасовые промежутки. Так что в годы правления Петра I военный, а также морской языки получили существенное развитие именно благодаря иностранному влиянию.
