Никколо Паганини: дьявольский скрипач

Родился Паганини в Генуе, в октябре 1782 года. Квартал был одним из самых нищих, а переулок, где появился на свет Никколо назывался Чёрная кошка. В четыре годика он тяжело болел краснухой, а семья была так бедна, что не могла ни врача позвать, ни лекарства купить. Поэтому, на всякий случай, отец сделал небольшой гробик, потому что сын мог вот-вот умереть.
Отца звали Антонио. И когда он, как-то раз, зашёл проверить сына, то понял, что он не двигается и не дышит. Антонио поднял малыша, уже завернул его в саван и положил в гроб, когда мать семейства заметила, что Никколо еле-еле, но дышит. Мальчик выжил.

Но несмотря на тотальную бедность Антонио Паганини обучал детей музыке. Причём не столько от любви к искусству, а, в основном, для того, чтобы они смогли хоть как-то подняться по социальной лестнице Италии. Антонио очень верил в талант своих сыновей. Правда основную ставку он делал на старшего — Карло, потому что младший сын был очень болезненным и семья понимала, что он может довольно рано умереть. Но как-то раз мать Паганини привиделся сон, мол, что именно Никколо прославит фамилию их семьи. Семья, очевидно, была подвержена вере во всякие предзнаменования, потому что Карло тут же освободили от скрипки и вручили её Никколо. Каждый день, по нескольку часов и это при том, что скрипка была для взрослых и малышу просто тяжело было её держать.

Мама с папой запирали Никколо в чулане часов на 15 и он должен был практически без перерыва играть. Никаких игр с другими ребятами — только занятия. За малейшие ошибки его строго и даже сурово наказывали. У Никколо не было никого, кто бы его любил просто так. За то, что он есть. В нём просто убивали ребёнка, оставив его без родительской любви. От безысходности ему пришлось полюбить музыку, ведь всё остальное в его жизни было ужасным и спасала только музыка.
Вот ей-то он и отдался весь, без остатка.
Одного Антонио Паганини не учёл — когда его сын стал известен и богат, он и слышать не хотел про своего тюремщика-отца. Никколо страстно хотел его забыть.

В 12 лет Никколо уже дал собственный концерт. В восемь лет написал первую скрипичную сонату. Антонио, в жажде денег, возил ребёнка по всей стране, расписание было забито до отказа на месяцы вперёд. А ведь это был всего-лишь мальчик. С такими нагрузками и не каждый взрослый справится, поэтому как только Никколо смог — он немедленно сбежал из дома.
Италия аплодировала юному дарованию, Никколо стал обеспечен и независим от родителей.
А потом в его жизни что-то произошло...
На три года Паганини просто пропал. Ни концертов, ни новой музыки. Просто тёмное пятно. Кто-то говорил, что он сидел в тюрьме за то, что убил любовницу, кто-то утверждал, что во всём виновата связь с контрабандистами. Говорили много и много плохого, но точных данных до сих по нет.

В 23 года Никколо пригласили дирижировать в Лукке местным оркестром. Тогда же он начал свой роман с Элизой, сестрой Наполеона, которую называли Белой Розой. Красивая, неглупая, обеспеченная и вхожа в лучшие дома. Но довольно скоро Никколо начал недолгие отношения с другой сестрой — Красной Розой.
Паганини менял своих женщин часто и ни одной не открывался полностью.

Девять лет Никколо был придворным музыкантом Элизы, которая была его музой и покровительницей. Рядом с ней он стал спокойнее, много, но не запоем путешествовал и даже болеть стал намного реже.
Когда он написал для Элизы «Любовную сцену» для двух струн, она была восхищена и, рассмеявшись, спросила, неужели он сможет придумать что-то даже для одной струны? Никколо принёс ей военную сонату «Наполеон», написанную для одной струны, что вообще никак не укладывалось в рамки хоть чего-то разумного.

По Италии стали ползти слухи. Мол, Паганини договорился с самим дьяволом, да и вообще его скрипка вся исписана письменами сатаны. Ну не может обычный человек, пусть даже и самый талантливый, так играть! Точно без какой-то магии не обошлось.

«Когда смотришь на него, слушаешь его, невольно плачешь или смеёшься, невольно думаешь о чём-то сверхчеловеческом. С другими скрипачами у него общее только скрипка и смычок»

Шли годы и Никколо стало угнетать покровительство Элизы. И он просто сбежал от неё в один из дней. Да, сначала было нелегко — ведь ему рукоплескала лишь Италия. Остальной мир его ещё не знал. Но это до тех пор, пока на его концерте случайно не оказался один немецкий журналист и… слава шла впереди него. И вот он уже на пороге мировой славы, как всё покатилось к чёрту.

Встреча с 17-летней портновской дочерью Анжелиной Каванна стала для него роковой — девушке ну очень хотелось посмотреть на музыканта и она смогла пробраться к нему за кулисы. Влюбчивый Паганини заинтересовался Анжелиной и даже уговорил её уехать с ним. Анжелина забеременела и разгневанный отец обратился в суд, обвинив Паганини в похищении и изнасиловании дочери.
Никколо пришлось заплатить крупную сумму портному, через два года судебных тяжб. А ребёнок Анжелины и Никколо прожил всего несколько месяцев.

Справиться со всем, что на него навалилось Никколо помогла оперная певица Антония Бьянки. Пожалуй, они были очень похожи: оба быстро влюблялись, были ветрены. Антония была нежна и легка, а измены Никколо её совершенно не беспокоили — ухажёров у неё хватало.
Антония родила от Никколо сына Ахилла, когда музыканту было уже 43 года, и когда мальчику было три года, то пара легко и без скандала рассталась. Антония получила достойные отступные, а у Паганини остался Ахилл. Он любил сына страстно и безоговорочно и расставаться с ним ради гастролей было для него настоящим мучением.

Ахилл стал новым стартом для Паганини: композитор заботился о нём, много гастролировал, повышал себе гонорары, только бы его сын ни в чём не нуждался. Никколо стал весьма обеспечен.
И каждый его концерт был откровением. Несколько раз, во время выступления, на скрипке рвались струны, а он продолжал играть. На двух и даже на одной. Зрители выли от восторга, потому что то, что делал Паганини всё ещё оставалось за гранью чего-то человеческого.
Его игра оставалась гениальной, но как личность Никколо был неприятен. Постоянно чем-то недоволен, очень скуп и эти истории с его бесчисленными женщинами...
Как-то раз, мечущемуся музыканту повезло встретить на своём пути Елену Добенек (она была дочерью Фейербаха) — она была очень доброй и человечной женщиной. Полюбив гения всем своим сердцем, она оставила мужа и начала ездить за Никколо на гастроли, окружала его заботой во время очередной болезни, дарила ему нежность и ласку. Но Паганини оставался собой и бросил Елену.
Женщина очень долго страдала от расставания со своим Никко, а после его смерти ушла в монастырь.

Последней «любовью» Паганини стала Шарлотта Уотсон, которой на момент их романа было всего 17 лет, тогда как музыканту 56. Снова на него обрушились обвинения в насилии и похищении, а Италия уже не могла спускать своему земляку все его скандальные отношения и сомнительное поведение. В этот раз Никколо снова откупился, но вот репутация была уже окончательно уничтожена, что привело к тому, что Никколо покинул родину и остаток жизни прожил во Франции.

10 лет Паганини жил там. Перед своим концом он так тяжело болел, что даже не мог удержать смычок в руках. И единственная искренняя любовь музыканта — его скрипка — всегда была возле него, на кровати.
Никколо ощущал спокойствие от того, что как смог, позаботился о своём сыне. Да, его считали скупым, он никогда не играл на благотворительных концертах, гонорары его были сумасшедшими, но у Ахилла оставалось огромное наследство. Впридачу отец купил титул барона и он также перешёл к сыну по наследству.
Ахилл получил титул, полмиллиона долларов, имение в Парме и уникальную коллекцию дорогих музыкальных инструментов.

После кончины Никколо, церковь запретила хоронить его на любом кладбище в любом городе. В Италии и речи быть не могло о похоронах — все тут же вспомнили о его будто бы связи с дьяволом. Времена были такие, что подобные вещи всерьёз учитывали.
На момент кончины отца Ахиллу было всего 15 лет. Мальчику пришлось очень быстро стать взрослым и приложить массу усилий, денег и времени, чтобы прах Никколо Паганини был всё-таки похоронен в Италии.
Ахилл не стал повторять отцовский сценарий — он не боялся любить. Он его и не запирали на долгие часы в чулане, избивая за каждую неверную ноту. Ахилл Паганини женился рано и уже в 19 лет стал отцом. И всю жизнь бережно хранил культурное наследие отца.