Почему Сталин гордился своим внебрачным сыном, хотя так и не признал его
К Сталину как к политику и историческому деятелю можно относиться как угодно. Но совершенно точно можно сказать, что как отец он был совершенно плох. Немного отеческой любви досталось разве что его единственной дочери Светлане Аллилуевой, а вот с сыновьями он всегда держался на расстоянии. Это касалось даже его официальных детей, что уж говорить о бастардах, которые им не признавались. Его сын Константин Кузаков всю жизнь жил среди слухов о том, что он является прямым потомком вождя. И если поначалу это ему помогало в жизни, то позже только вредило.
О том, что Константин Кузаков является сыном Иосифа Сталина общеизвестно. Что где-то в Сибири есть ее родной брат писала и Светлана Аллилуева. Ребенок Сталина появился во время его ссылки, его мать – местная крестьянка. Именно это обстоятельство позволяло «официальным» родным Сталина не принимать Кузакова в расчет, полагая, что он не получил ни особого образования, ни воспитания. Да, возможно он не выбился в число первых людей государства, но карьеру смог сделать неплохую. Особенно если брать в расчет, что он имел ровно такие же условия, как и большинство мальчишек из глубинки, рожденных в этот же время.
Константин Кузаков с матерью.
Мария Кузакова, жительница Сольвычегодска родила мальчика 1 сентября 1911 года. Только вот крестить сына она поехала в город Котлас и на то у нее были свои причины. Местный священник совершенно спокойно записал отцом ребенка ее официального мужа, который правда скончался еще пять лет тому назад из-за ранений, полученных в Русско-японской войне. Местные жители города, откуда Мария была родом, прекрасно об этом знали, поэтому она и решила поступить таким образом. К тому же, пятеро братьев и сестер, которые уже подрастали в доме Кузаковой совершенно не были похожи на младшего ее сына. Все старшие дети Марии были светловолосыми, а вот младший Костя – жгучий брюнет. Что не удивительно, учитывая кто являлся его отцом.
Мария никогда не рассказывала сыну о том, кто на самом деле является его отцом. Даже когда мальчишка подрос и стал задавать вопросы. Но в небольшом городке сложно было уберечься от сплетен. Тем более, что местные знали о том, кто квартировал у Кузаковой во время своей ссылки и кем стал тот самый Джугашвили. Некоторые даже приходили посмотреть на Костю и не стеснялись в выражениях, находя сходство с вождем.
Сталин был в этом городе в ссылке дважды. Первый раз в 1909 году, а затем в конце 1910 года. Для ссыльных определяли другое место проживания, но среди них было принято подселяться к какой-нибудь одинокой женщине. Вариант был действительно неплохой, она убирала, готовила, а взамен получала мужскую помощь по хозяйству. На том и порешили. Однако их отношения явно перетекли в более теплые. Однако в этом нет ничего удивительного. Молодые мужчина и женщина, оба вдовствующие (ему на тот момент было 32, ей – 36), проживающие в одном доме. Ее временный постоялец уже успел уехать, как она родила сына.
Кузаков всегда использовал предоставленные возможности.
Весьма спорный момент: способствовал ли лично Сталин обучению Константина или это была инициатива исключительно людей на местах, которые, зная о родстве с вождем, желали загодя ему угодить? Именно с таким заделом ему организовали направление на учебу в финансово-экономический институт в Ленинград. Сам Кузаков так и не смог найти ответ на этот вопрос, но ему было приятно думать, что кто-то незримый, но очень авторитетный все же способствует тому, чтобы его судьба складывалась удачно.
После окончания института он написал и защитил диссертацию по марксизму-ленинизму, преподавал, стал заведующим кафедрой. Многое сделано Кузаковым для развития советской идеологии, по созданной им программе историю партии преподавали во всех вузах страны вплоть до ее распада.
Как и все остальные сыновья Сталина во время Второй мировой отправился на фронт, имеет две медали за оборону Москвы и Кавказа. Прямо перед началом войны он перевозит мать в Ленинград. Там она и осталась, не сумела пережить блокаду. Отца же в его жизни никогда не было, лично они никогда не общались, хотя Кузаков много раз видел его издали. Один раз его все же пригласили в кабинет к Сталину, но и тогда поговорить не получилось из-за нелепой случайности. Сначала Константин долго искал кабинет отца, а когда наконец добрался до нужной двери, в кабинет прошли другие приглашенные. Больше возможности увидеться с отцом не представилось, да Кузаков особо и не рвался к Сталину. И, пожалуй, это было наиболее верным решением.
В отличие от официальных детей Сталина, Кузаков прожил долгую и благополучную жизнь.
Однако практически сразу после войны, в 1947 году кресло под Кузаковым заметно пошатнулось. Его вызвали в кабинет к непосредственному руководителю – Жданову. Его там уже ждал сам министр госбезопасности. Оказалось, что арестован заместитель Кузакова за работу на разведку США и шпионаж в области ядерных разработок. Ситуация осложнялась тем, что некогда человека на место заместителя Кузакова рекомендовал лично сам Жданов.
Кузаков не стал упоминать об этом факте, поняв, что арест его заместителя был скорее попыткой подставить Жданова. В случае, если бы он упомянул об этом факте, то наказания бы было не избежать ни Жданову, ни самому Кузакову. Иначе было бы возможно обвинить всех участников в сговоре. Однако Берия, который лично организовал все эти события вокруг сына Сталина, не желал успокаиваться, требуя ареста Кузакова. Дело рассматривали на политбюро, где Берия открыто высказывался о необходимости заключения под стражу всех «сообщников».
Есть мнения, что в дело вмешался лично Сталин, не дав отдать сына под статью. Было ли это проявлением отеческой заботы? Вряд ли. Скорее Иосиф Виссарионович понимал, что имя Кузакова, пусть и лишь слухами, но все же связано с ним. Арест внебрачного потомка стал бы ударом и по репутации самого вождя. Тем более, что ничего вопиющего не произошло. Пойти против воли вождя, который коротко выдал, мол, причин для ареста не вижу, Берия не посмел. Позже был реабилитирован и заместитель Кузакова.
Кузаков сделал отличную карьеру.
Пожалуй, Кузаков был самым мудрым из всех сыновей Сталина. Всегда старательно учился, максимально используя все возможности, которые ему предоставлялись и никогда не вникал кто или что был причиной его карьерного роста. Всех благ, обрушившихся на него, он вполне был достоин и сам. Когда стало очевидно, кто является его настоящим отцом, он скорее насторожился, чем обрадовался. Его часто прашивали напрямую, мол, правда ли что он сын Сталина. Он никогда не отвечал на этот вопрос прямо. Всегда уходил от ответа. Так, его не в чем было обвинить ни в отказе от кровных связей, ни в попытке приобщиться к именитому отцу. Он никогда не носил усов, чтобы не подчеркивать сходство, и даже не намекать об этом. Этого же требовал от своего сына, даже уже спустя многие годы после смерти Сталина.
При всем при этом он сумел построить отличную карьеру. Из преподавателя вуза он вырос в заместителя начальника управления пропаганды и агитации партии, потом стал первым заместителем министра кинематографии. Вероятно, во многом его продвижение по службе было и желанием угодить Сталину, но при этом с такой же готовностью его всегда пытались вовлечь в подковерные игры. Но благодаря его такту и осторожности ему всегда удавалось выйти сухим из воды.
Он никогда не пытался как-либо приблизиться к Сталину, ведь они так никогда и не поговорили друг с другом. Хотя не исключено, что они общались через помощника Сталина, который передавал некие «личные поручения» вождя Кузакову. О брате знали и официальные дети Сталина, причем не исключено, что его приводили в качестве положительного примера. Ведь младший сын Василий, опасался Кузакова.
До 1954 года он руководил сценарно-редакционным отделом «Мосфильма», до самой пенсии занимал руководящие должности в Гостелерадио. Умер он в 1996 году, его единственный сын – историк Владимир Кузаков, тоже продолжил научную карьеру отца.
По словам тех, кто знал и Сталина, и его незаконнорожденного сына, они были похожи не сколько внешне, сколько манерами и поведением. Кузаков так же мягко и неторопливо ходил, был так же закрыт и немногословен.
О том, что Константин Кузаков является сыном Иосифа Сталина общеизвестно. Что где-то в Сибири есть ее родной брат писала и Светлана Аллилуева. Ребенок Сталина появился во время его ссылки, его мать – местная крестьянка. Именно это обстоятельство позволяло «официальным» родным Сталина не принимать Кузакова в расчет, полагая, что он не получил ни особого образования, ни воспитания. Да, возможно он не выбился в число первых людей государства, но карьеру смог сделать неплохую. Особенно если брать в расчет, что он имел ровно такие же условия, как и большинство мальчишек из глубинки, рожденных в этот же время.
Записала на погибшего мужа
Константин Кузаков с матерью.
Мария Кузакова, жительница Сольвычегодска родила мальчика 1 сентября 1911 года. Только вот крестить сына она поехала в город Котлас и на то у нее были свои причины. Местный священник совершенно спокойно записал отцом ребенка ее официального мужа, который правда скончался еще пять лет тому назад из-за ранений, полученных в Русско-японской войне. Местные жители города, откуда Мария была родом, прекрасно об этом знали, поэтому она и решила поступить таким образом. К тому же, пятеро братьев и сестер, которые уже подрастали в доме Кузаковой совершенно не были похожи на младшего ее сына. Все старшие дети Марии были светловолосыми, а вот младший Костя – жгучий брюнет. Что не удивительно, учитывая кто являлся его отцом.
Мария никогда не рассказывала сыну о том, кто на самом деле является его отцом. Даже когда мальчишка подрос и стал задавать вопросы. Но в небольшом городке сложно было уберечься от сплетен. Тем более, что местные знали о том, кто квартировал у Кузаковой во время своей ссылки и кем стал тот самый Джугашвили. Некоторые даже приходили посмотреть на Костю и не стеснялись в выражениях, находя сходство с вождем.
Сталин был в этом городе в ссылке дважды. Первый раз в 1909 году, а затем в конце 1910 года. Для ссыльных определяли другое место проживания, но среди них было принято подселяться к какой-нибудь одинокой женщине. Вариант был действительно неплохой, она убирала, готовила, а взамен получала мужскую помощь по хозяйству. На том и порешили. Однако их отношения явно перетекли в более теплые. Однако в этом нет ничего удивительного. Молодые мужчина и женщина, оба вдовствующие (ему на тот момент было 32, ей – 36), проживающие в одном доме. Ее временный постоялец уже успел уехать, как она родила сына.
Помочь сыну Сталина
Кузаков всегда использовал предоставленные возможности.
Весьма спорный момент: способствовал ли лично Сталин обучению Константина или это была инициатива исключительно людей на местах, которые, зная о родстве с вождем, желали загодя ему угодить? Именно с таким заделом ему организовали направление на учебу в финансово-экономический институт в Ленинград. Сам Кузаков так и не смог найти ответ на этот вопрос, но ему было приятно думать, что кто-то незримый, но очень авторитетный все же способствует тому, чтобы его судьба складывалась удачно.
После окончания института он написал и защитил диссертацию по марксизму-ленинизму, преподавал, стал заведующим кафедрой. Многое сделано Кузаковым для развития советской идеологии, по созданной им программе историю партии преподавали во всех вузах страны вплоть до ее распада.
Как и все остальные сыновья Сталина во время Второй мировой отправился на фронт, имеет две медали за оборону Москвы и Кавказа. Прямо перед началом войны он перевозит мать в Ленинград. Там она и осталась, не сумела пережить блокаду. Отца же в его жизни никогда не было, лично они никогда не общались, хотя Кузаков много раз видел его издали. Один раз его все же пригласили в кабинет к Сталину, но и тогда поговорить не получилось из-за нелепой случайности. Сначала Константин долго искал кабинет отца, а когда наконец добрался до нужной двери, в кабинет прошли другие приглашенные. Больше возможности увидеться с отцом не представилось, да Кузаков особо и не рвался к Сталину. И, пожалуй, это было наиболее верным решением.
Навредить хотя бы сыну
В отличие от официальных детей Сталина, Кузаков прожил долгую и благополучную жизнь.
Однако практически сразу после войны, в 1947 году кресло под Кузаковым заметно пошатнулось. Его вызвали в кабинет к непосредственному руководителю – Жданову. Его там уже ждал сам министр госбезопасности. Оказалось, что арестован заместитель Кузакова за работу на разведку США и шпионаж в области ядерных разработок. Ситуация осложнялась тем, что некогда человека на место заместителя Кузакова рекомендовал лично сам Жданов.
Кузаков не стал упоминать об этом факте, поняв, что арест его заместителя был скорее попыткой подставить Жданова. В случае, если бы он упомянул об этом факте, то наказания бы было не избежать ни Жданову, ни самому Кузакову. Иначе было бы возможно обвинить всех участников в сговоре. Однако Берия, который лично организовал все эти события вокруг сына Сталина, не желал успокаиваться, требуя ареста Кузакова. Дело рассматривали на политбюро, где Берия открыто высказывался о необходимости заключения под стражу всех «сообщников».
Есть мнения, что в дело вмешался лично Сталин, не дав отдать сына под статью. Было ли это проявлением отеческой заботы? Вряд ли. Скорее Иосиф Виссарионович понимал, что имя Кузакова, пусть и лишь слухами, но все же связано с ним. Арест внебрачного потомка стал бы ударом и по репутации самого вождя. Тем более, что ничего вопиющего не произошло. Пойти против воли вождя, который коротко выдал, мол, причин для ареста не вижу, Берия не посмел. Позже был реабилитирован и заместитель Кузакова.
Мудрость, которая спасла
Кузаков сделал отличную карьеру.
Пожалуй, Кузаков был самым мудрым из всех сыновей Сталина. Всегда старательно учился, максимально используя все возможности, которые ему предоставлялись и никогда не вникал кто или что был причиной его карьерного роста. Всех благ, обрушившихся на него, он вполне был достоин и сам. Когда стало очевидно, кто является его настоящим отцом, он скорее насторожился, чем обрадовался. Его часто прашивали напрямую, мол, правда ли что он сын Сталина. Он никогда не отвечал на этот вопрос прямо. Всегда уходил от ответа. Так, его не в чем было обвинить ни в отказе от кровных связей, ни в попытке приобщиться к именитому отцу. Он никогда не носил усов, чтобы не подчеркивать сходство, и даже не намекать об этом. Этого же требовал от своего сына, даже уже спустя многие годы после смерти Сталина.
При всем при этом он сумел построить отличную карьеру. Из преподавателя вуза он вырос в заместителя начальника управления пропаганды и агитации партии, потом стал первым заместителем министра кинематографии. Вероятно, во многом его продвижение по службе было и желанием угодить Сталину, но при этом с такой же готовностью его всегда пытались вовлечь в подковерные игры. Но благодаря его такту и осторожности ему всегда удавалось выйти сухим из воды.
Он никогда не пытался как-либо приблизиться к Сталину, ведь они так никогда и не поговорили друг с другом. Хотя не исключено, что они общались через помощника Сталина, который передавал некие «личные поручения» вождя Кузакову. О брате знали и официальные дети Сталина, причем не исключено, что его приводили в качестве положительного примера. Ведь младший сын Василий, опасался Кузакова.
До 1954 года он руководил сценарно-редакционным отделом «Мосфильма», до самой пенсии занимал руководящие должности в Гостелерадио. Умер он в 1996 году, его единственный сын – историк Владимир Кузаков, тоже продолжил научную карьеру отца.
По словам тех, кто знал и Сталина, и его незаконнорожденного сына, они были похожи не сколько внешне, сколько манерами и поведением. Кузаков так же мягко и неторопливо ходил, был так же закрыт и немногословен.
