История плавной национализации Яндекса: 2008-2020 годы

Если кто не читал, то рекомендую текст прозападного СМИ о национализации Яндекса. Навальнята думали, что они рассказывают страшную историю «удушения свободы слова», на самом деле это рассказ о том, с каким трудом и с нескольких подходов крупнейший в России поисковик и агрегатор пытались сделать российским.
Радует то, что в Кремле вполне осознавали важность Яндекса как информресурса ещё даже до его становления в качестве СМИ №1. И уж тем более после 2008 и 2014 годов, когда прямо было сформулировано, что отдать Яндекс американцам нельзя. Но и спугнуть специалистов, тем самым разрушив передовую IT-структуру, тоже недопустимо — отсюда и особая деликатность, затянутость процесса. Тем более что всё делалось впервой.
Огорчает то, что Воложи и Сегаловичи, а также сотни молодых русских ребят, программистов, у них на работе, настроены прозападно и против государства. И вместо того чтобы они с энтузиазмом работали на интересы Родины, приходится искать аккуратные инструменты принуждения их к этому.
Приведу здесь самые интересные отрывки.
***
Пытаясь вспомнить, когда государство впервые пришло в «Яндекс» с претензиями, один из бывших менеджеров компании называет лето 2008 года, самый разгар войны с Грузией. «Приехали замруководителя администрации президента Владислав Сурков, его зам Константин Костин и еще один жутко засекреченный чувак», — вспоминает собеседник, работавший в то время в компании. Стали говорить: «Что у вас за безобразие происходит? Расскажите, как работает сервис („Яндекс.Новости“ — „Проект“), а мы вам расскажем, как он должен работать. Они пришли решать вопрос. Не договариваться».
В то время «Яндекс.Новости» агрегировали любые русскоязычные новости, как, например, англоязычный Google и сейчас делает с новостями на английском языке. Одни ресурсы писали, «какие у нас доблестные солдаты», другие «какие плохие русские» и все это отображалось в новостном агрегаторе, вспоминает его экс-сотрудник. Было очень много мелких сайтов, а ранжирования еще не было, «сервис был не очень хороший», признается собеседник: в топ «Яндекса» мог попасть кто угодно. [...] Главе и акционеру компании Аркадию Воложу (сооснователь и CEO «Яндекса» — «Проект») тогда сказали: «То, что ты пишешь на морде сайта, смотрят миллионы, это Первый канал. Либо убирай, либо развивай», утверждает собеседник, близкий к Кремлю.
Осенью 2008 года было сделано ранжирование источников новостей, но головная боль у владельцев «Яндекса» не исчезла. «Давление с их (Кремля — „Проект“) стороны было постоянное, Волож расстраивался, ему было страшно. Он регулярно встречался с Кремлем: с Волошиным (Александр Волошин, бывший глава администрации президента, хороший знакомый Воложа и член совета директоров компании с 2010 года — „Проект“), без Волошина, с Сурковым», — вспоминает бывший менеджер компании. Тогда-то в 2010 году менеджеру «Яндекс.Новостей» и потребовалось заводить специальный телефон для звонков из Кремля: чиновники стали регулярно названивать, требуя объяснить, почему та или иная новость попала в топ «Яндекса» даже несмотря на ранжирование.
В 2011 году «Яндексу» пришлось придумать специальную программу: в ситуации, когда страна в опасности, его переводят в особый режим, который подразумевает, что в топ попадает только 10-15 отобранных медиа. Об этом механизме знал топ-менеджер компании Дмитрий Иванов, команда «Яндекс.Новостей» и Волож. В пул этих СМИ, например, входила газета «Коммерсант», государственные агентства и некоторые другие издания. Это были СМИ, в которые чиновники могли за пять минут дозвониться. Режим тогда так ни разу и не включили. «Мы все говорили им, что они должны на бумаге прописать регламент, когда этот особый режим включается. Но это была хитрость: и они, и мы понимали, что такой документ не мог появиться в природе», — говорит экс-сотрудник компании.
Летом 2008 года структуры Усманова заинтересовались покупкой и самого «Яндекса»: в СМИ утекла информация о том, что бизнесмен ведет переговоры с Воложем о приобретении 10-15% акций. Эта заявка была согласована с Кремлем, признается теперь экс-чиновник администрации президента: «Они („Яндекс“ — „Проект“) планировали выходить на IPO и, хоть и божились, что не собираются никому продаваться, но их система акций тогда позволяла провернуть что угодно». Еще в 2007 году материнской компанией для ООО «Яндекс» стал зарегистрированный в Нидерландах холдинг Yandex N.V. Тогда в Кремле поняли, что акциями «Яндекса» могут завладеть иностранцы.
Тот факт, что компания может стать «не нашей» — ее могут купить американцы — давил на государство, объясняет член совета директоров «Яндекса»: «В воздухе витало понимание, что структура собственности „Яндекса“ — угроза нацбезопасности. Волож умрет, его акции будут не суперакциями, и какие-то непонятные американские владельцы будут контролировать национальное достояние».
«Воложа вызвали поговорить к президенту Медведеву, в кабинете как рояль в кустах оказались Усманов и глава „Газпрома“ Алексей Миллер. «Нужны были гарантии, что «Яндекс» останется в России. Рассматривались разные варианты: один вариант был «нагибать» — заставить их продать акции, — вспоминает экс-чиновник администрации президента. — «Но это для Воложа и инвесторов была не очень хорошая идея — продать 10% акций перед IPO». В итоге личным решением Суркова продажу «Яндекса» Усманову остановили: «Он хотел иметь рычаг, давить этой услугой на компанию».
Вместо продажи в 2009 году была придумана «золотая акция», которая блокирует продажу ключевых активов «Яндекса». Держателя акции предложил Кремль, это был «Сбербанк»: «Герман Греф был не против, Сбербанк тогда пытался какие-то онлайн-сервисы развивать, и у них намечалось какое-то сотрудничество». Вследствие этой операции Google не смог купить и Mail.ru Group, который позволили продать Усманову.
*
Доли «Сбербанка» и «Яндекса» в предприятии были примерно равные, но что-то пошло не так: «компании не совмещались», периодически возникали вопросы о разводе. На фоне этих проблем, как утверждает собеседник в «Яндексе», у Грефа и возникло желание купить долю во всем поисковике — это произошло летом 2018 года. За лето состоялось несколько встреч топ-менеджеров двух компаний — Греф и его зам Лев Хасис, Волож и финдиректор «Яндекса» Грег Абовский. Сделка была одобрена замглавы администрации президента Сергеем Кириенко. Осенью 2018-го, через четыре-пять месяцев переговоров, план слияния стал достоянием прессы. Акции «Яндекса» рухнули почти на 10%. Как утверждает источник в руководстве «Яндекса», Греф очень обиделся и на то, что «Яндекс», по его мнению, слил переговоры в прессу, и на то, как рынок оценивает Сбербанк. С того момента Греф ни разу не появлялся на совете директоров «Яндекса», зато Сбербанк решил стать крупнейшим акционером Mail.ru.
*
Идею Фонда, который в скором времени начнет управлять «Яндексом», начали разрабатывать вскоре после срыва переговоров со Сбербанком, привлекли консультантов из Goldman Sachs и «ВТБ Капитал». «Фонд был защитой в том числе и от Грефа, — говорит чиновник АП. — На Воложа где сядешь, там и слезешь. Вот Греф тоже слез». После того как «Яндекс» объявил о создании Фонда, 21 ноября прошлого года Дума приняла закон об обязательной предустановке российского программного обеспечения на смартфоны, компьютеры и телевизоры. Он вступит в силу 1 июля 2020 года и повысит капитализацию «Яндекса» примерно на $1,4 млрд. Возможно, благодаря этому закону «Яндекс» существенно нарастит долю поиска и даже сможет наконец обогнать Google.
*
Бывший кремлевский чиновник вспоминает, что компания многое просила у государства: «„Яндексу“ все время тоже что-то надо в ответ от государства. Это взаимовыгодная ситуация всегда», «Сегалович был политизированным парнем, больше, чем Волож. Он был идейным либералом, на его похороны даже Навальный ходил. При Сегаловиче у „Яндекса“ склонность показывать фак и дурить была больше», — вспоминает эти годы бывший федеральный чиновник. Многие сотрудники «Яндекса» тогда были «ультра-либералами», вспоминает знакомый с этим кругом IT-бизнесмен: «У них стала возникать с государством коллизия: мы никогда не будем сотрудничать с этим кровавым режимом, мы особенные, у нас есть технический рычаг, и мы можем улучшать мир».
*
С подачи Путина, публично отвечавшего на вопрос, является ли «Яндекс» СМИ, депутат Госдумы Андрей Луговой в мае 2014 года задал такой же вопрос Генпрокуратуре. И депутаты начали готовить закон, который бы обязал агрегатор регистрироваться как СМИ. Его придумывали кремлевские чиновники Радий Хабиров и Тимур Прокопенко, но принят он был только в 2016 году, а вступил в действие в 2017.
Закон обязывает владельцев новостных агрегаторов проверять «достоверность информации» во всех источниках, не зарегистрированных Роскомнадзором в качестве СМИ. Недостоверные публикации по требованию Роскомнадзора должны удаляться под угрозой штрафа от 600 тысяч до 1 млн рублей. В первой редакции законопроекта уже тогда было и ограничение доли иностранцев в агрегаторах, но этот пункт тогда в итоге убрали. «Я помню, что все сидели и думали, на кого из людей без вторых паспортов перерегистрировать „Яндекс.Новости“», — вспоминает один из топ-менеджеров «Яндекса».
Повинуясь закону, «Яндекс» мог просто убрать новости с главной страницы, но экс-менеджер компании вспоминает, что государство фактически запретило это делать: «У нас была аудитория Первого канала. И они ее хотели». Осенью 2016 года «Яндекс» объявил, что сообщения СМИ, у которых нет регистрации Роскомнадзора, исчезнут со страницы «Яндекс.Новостей»: таким образом, ни «Проект», ни Навальный, ни «Медуза» при действующем законе самостоятельно никогда не появятся на главной странице крупнейшего российского сайта.
*
Сотрудники компании пересказывали друг другу такую историю: в 2014 году Собянин с нынешним премьер-министром, а тогда главой ФНС Михаилом Мишустиным, сходили в баню, где мэр рассказал налоговику, что в поиске «Яндекса» можно найти массу компромата на себя (в качестве примера приводились многочисленные статьи о якобы существовавшей близости между мэром и его замом Анастасией Раковой). Предположительно после этого Мишустин тоже начал пристально следить за плохими статьями про себя в «Яндексе» и многим на это жаловался.
«Яндексу» нужны были хорошие отношения с московскими властями. В 2014 году отдел бизнес-девелопмента «Яндекс.Транспорта» пошел договариваться с мэрией: им нужны были данные — координаты автобусов, забитость парковок, расписание общественного транспорта. Москва им на это сказала: хорошо, но мы хотим сотрудничать с «Яндекс.Новостями» .
«Приходила Ракова и спрашивала нас: а почему СМИ пишут какой-то ужас? А как сделать, чтобы был не ужас? Мы читали им лекции, не думая, что они вот так, в лоб, это будут использовать», — вспоминает экс-сотрудник «Яндекса». А случилось вот что: летом 2014 года несколько сотен московских госучреждений и газет, существующих на деньги мэрии, подключили свои сайты к «Яндекс.Новостям». Это создавало критическую массу публикаций о столичной мэрии, что по законам алгоритма выводило такие новости в топ. В итоге новости об открытии Собяниным детского сада стали попадать на главную страницу «Яндекса», которую видит вся страна.