В СССР не было принято писать, какую роль сыграли военнопленные специалисты из Германии в создании советского оборонного щита после Второй мировой войны. Разработка советской атомной бомбы, первых советских баллистических ракет, первых советских реактивных боевых самолётов представлялась достижением исключительно советских же учёных и инженеров. Только в последние десятилетия мы стали получать некоторую информацию о том, что без содействия пленных немцев (а также советской разведки) в этом деле не обошлось.
Охота на специалистов
В конце Второй мировой войны США и СССР развернули охоту за немецкими специалистами, разрабатывавшими для Гитлера «сверхоружие» — ракеты Фау-1 и Фау-2, реактивные боевые самолёты и атомную бомбу. Американцы находились в лучшем положении, так как оккупировали несравненно бóльшую часть Германии, чем та, что досталась СССР. Кроме того, очень многие немецкие специалисты старались в последние дни войны передвинуться на запад, чтобы сдаться в плен американцам, а не Красной Армии. Так, длинный и опасный рейд из Тюрингии в Баварские Альпы проделал конструктор ракет Фау-2 Вернер фон Браун, ставший впоследствии в США генеральным конструктором уникальных ракет «Сатурн-5», одним из руководителей лунной программы «Аполлон».
Но и Советскому Союзу кое-что перепало из интеллектуального потенциала поверженного Третьего рейха. 8 мая 1945 года академик Игорь Курчатов представил руководителю советской атомной программы Лаврентию Берии список тех немецких учёных-ядерщиков, которых было бы желательно найти и привлечь к сотрудничеству. Летом того же года в советской оккупационной зоне Германии были изъяты также специалисты по ракетной технике и реактивной авиации, которых удалось обнаружить советской разведке.
Интеллектуальная мощь Третьего рейха на службе СССР
Среди немецких специалистов-ядерщиков на первое место следует поставить Манфреда фон Арденне, выдающегося изобретателя, одного из «отцов» советской водородной бомбы, дважды лауреата Сталинской премии. Николаус Риль, возглавивший производство обогащённого урана для первой советской атомной бомбы, стал не только обладателем Сталинской премии 1-й степени, но и Героем Социалистического Труда и кавалером Ордена Ленина. Ему позволили в 1955 году выехать не в ГДР, как остальным немецким специалистам, а в ФРГ. Лауреат Нобелевской премии Густав Герц, племянник великого физика, также получил Сталинскую премию. Награды, которыми был удостоен труд немецких военнопленных учёных на благо советской обороны, ярче всего свидетельствует об оценке руководством СССР их вклада в дело создания советского ядерного щита.
Группу немецких ракетчиков в СССР возглавил Хельмут Герттруп, во время войны руководивший одним из отделов Ракетного центра в Пенемюнде. Любопытно, что он сначала вместе с фон Брауном сдался американцам. Но советские разведчики, действовавшие в американской оккупационной зоне, сумели ещё в 1945 году его перевербовать. По отпуске военнопленных Герттрупу также разрешили выехать в ФРГ.
Советским компетентным органам удалось заполучить также главного конструктора реактивных двигателей авиационной фирмы «Юнкерс» Альфреда Швайбе и конструктора реактивных авиадвигателей фирмы BMW доктора Престеля.
Под руководством немецких специалистов работали сотни их военнопленных коллег. Так, согласно распоряжению Совета Министров СССР от 17 апреля 1946 года, до октября того же года требовалось перевезти на завод №145 в посёлке Красная Глинка Куйбышевской области 250 инженеров и конструкторов и 240 рабочих по авиационным двигателям из города Дессау, 150 инженеров и конструкторов и 200 рабочих той же отрасли из города Унзебург.
Немцы жили вместе с семьями в отдельных посёлках и санаториях. Они находились под охраной, но им обеспечивался сравнительно льготный режим. Время от времени им устраивались «туристические» выезды – например, в Москву в Большой театр. Для детей немецких специалистов по реактивным двигателям, например. в той же Красной Глинке, как свидетельствует Е.М. Семёнов, заместитель главного конструктора Михаила Хруничева, которому подчинялись немцы-моторостроители, была организована школа, в которой преподавали те же немцы.
Атомная и водородная бомбы, баллистические ракеты и реактивные истребители
Как же оценить вклад пленных немецких учёных в создание новейших систем советского вооружения, обеспечивших военный паритет после Второй мировой войны и предотвративших Третью мировую? Он был весьма значителен, и без их содействия СССР мог и в самом деле безнадёжно отстать в гонке вооружений от США и тем самым соблазнить своего вероятного противника на нападение. Ведь нападают не на сильного, а на слабого или на того, кто кажется слабым.
Работы немецких физиков-ядерщиков сильно помогли в быстром налаживании производства обогащённого урана и плутония, в разработке водородной бомбы. Испытание первой атомной бомбы в СССР 29 августа 1949 года, обнаруженное американцами по повышенной радиации в пробах воздуха над Тихим океаном, стало настоящим шоком для американских военных, но особенно для американских разведывательных спецслужб (это было ещё и ударом по их престижу). Ещё бóльшим шоком для них стало испытание первой советской водородной бомбы, приспособленной к сбрасыванию с самолёта, 12 августа 1953 года. Можно смело утверждать, что без содействия немецких специалистов (впрочем, и без профессиональной работы советских разведчиков тоже) эти даты сдвинулись бы на значительно более поздние сроки.
В ракетном НИИ-88 под началом Сергея Павловича Королёва работало 150 немецких специалистов. С их помощью в 1948 году удалось впервые скопировать и запустить советскую Фау-2 под названием Р-1 (Сталин дал указание не своевольничать в первый раз, а максимально точно скопировать Фау-2). Они также принимали участие в разработках более совершенных баллистических ракет, из которых Р-5, запущенная в 1953 году, имела дальность полёта 1200 км. Немцы были причастны и к первым шагам по разработке межконтинентальной баллистической ракеты неограниченной дальности Р-7, которая в 1957 году (уже после отпуска на родину немецких ракетчиков), вывела на орбиту первый искусственный спутник Земли.
Немецкий реактивный двигатель Junkers JuMo-4 стал основным мотором советских реактивных истребителей Як-15, Як-17, Як-19 и Су-9, а реактивный двигатель BMW-003C – первого советского реактивного истребителя МиГ-9. Оба типа двигателей производились теперь на советских заводах под наблюдением немецких конструкторов (ОКБ-1 во главе со Швайбе и ОКБ-2 во главе с Престелем) немецкими техниками и рабочими.
Да и сами первые советские реактивные истребители были во многом скопированы с действующих или проектных немецких образцов. Так, боевой Мессершмитт-262 стал прототипом Су-9, а компоновка Миг-9 и семейства первых реактивных «Яков» и «Ла» была во многом заимствована у экспериментального реактивного истребителя Focke-Wulf Та-183.
