Шаманы против «цивилизации» — история Казымского восстания на севере СССР
Первые годы после установления советской власти большевики были слишком заняты, чтобы расширять свое влияние на отдаленные уголки страны. Но к концу 20-х годов их взоры обратились в сторону малых народов Севера. Многочисленные этносы Заполярья продолжали жить родоплеменным строем и первоочередной задачей коммунистов стало их «окультуривание». Результатом стали многочисленные беспорядки и даже восстания, крупнейшим из которых было Казымское.
Одними из первых загнать в лоно советской власти большевики решили хантов и ненцев. Общее число представителей этих народов не превышало 40 тыс. человек. Они занимались охотой и оленеводством, не имели собственной письменности и верили в духов и силы природы.
Сложно сказать, почему именно из хантов и ненцев в Москве решили сделать «племенную номенклатуру». Но их выбрали для того, чтобы они защищали интересы партии на Севере. Для этого людей из тундры нужно было приобщить к цивилизации и вложить им в головы идеологию. Нетрудно догадаться, что кочевники не были в восторге от такого доверия. Но как бывало не раз, спрашивать у них согласия никто не собирался.
«Добро должно быть с кулаками»
Для смелого эксперимента с коренными народами выбрали район реки Казым, которая сейчас находится в Ханты-Мансийском автономном округе. Давным-давно здесь процветало Казымское ханство, завоеванное Московией в 1593 году. Но с тех времен в жизни местных жителей мало что изменилось, разве что луки и копья заменили винтовки.
Чтобы приобщить жителей тундры к благам советского строя, в 1930 году в 17 км от реки Казым создали культурную базу. Это был комплекс, призванный облегчить жизнь людям, и принести им свет знаний и культуры. Как и следовало ожидать, коммунисты следовали старому принципу, согласно которому «добро должно быть с кулаками».
В тундре появились школа-интернет, прачечная, баня, клуб, больница и роддом. Рядом выросли дома-бараки для сотрудников культбазы. Преимущества современной медицины северяне оценили сразу. Только за 1931 год к врачам обратились более 3300 местных жителей, то есть почти десятая часть всего населения края. Но остальные дары советской власти никто не оценил.
Рожать женщины предпочитали по старинке, дома. Только в середине 30-х удалось заманить в роддом первую роженицу, пообещав ей швейную машинку «Зингер». В пионерском отряде культбазы в 1931 году было только два человека, а в школу местные отказывались отдавать детей наотрез.
Чтобы «мотивировать» подрастающее поколение к получению знаний, большевики начали отбирать у их родителей оружие. В тундре это означало голодную смерть и многие согласились доверить детей педагогам. Но из этого ничего хорошего не вышло. Дети, привыкшие всегда находиться рядом с родителями, в интернате постоянно плакали. Очевидцы утверждают, что некоторые безутешно рыдали сутками напролет.
Собрание Ивана Ерныхова
Отношение у хантов и ненцев к культбазе было отрицательным. Способствовало этому и то, что на языке этих народов «куль» — злой дух. Обострились отношения между местными и пришельцами в декабре 1931 года, когда из семей силой изъяли несколько десятков детей и поместили их в интернат. Сделали это якобы из-за эпидемии ветряной оспы. Родителей к детям не пускали, что вызвало бурю возмущения.
В том же году пришлые советские колхозники распахали древнее хантское кладбище у поселка Полноват. Это дополнило недовольство людей высокими налогами на мясо оленей и мех и привлечением мужчин и женщин к различным работам. Обстановка накалялась, но была контролируемой, пока у местных не появился харизматичный лидер.
Зажиточный оленевод хант Иван Ерныхов кинул клич по стойбищам, призывая людей тундры на всеобщий сход. Для этого в разные концы края были отправлены гонцы с деревянными табличками. Не все приняли послание Ерныхова, тем не менее спустя время у юрты Ивана собрались 160 человек, готовые его поддержать.
Общий недруг объединил хантов и ненцев, многие столетия враждовавших друг с другом. К присутствующим Иван Ерныхов обратился с короткой, но емкой речью. Заканчивалась она так:
После этого был определен перечень требований к пришельцам с красными флагами. Люди требовали вернуть им детей, избавить от поборов, разрешить свободную торговлю и обмен, избрать новый, независимый туземный совет. Но главным требованием стало закрытие культбазы. Пришлые люди должны были покинуть берега Казыма и оставить хантов и ненцев в покое.
Обстановка накаляется
Для того чтобы благое дело было успешным, местные шаманы, братья Молдановы принесли в жертву 15 оленей. После этого присутствующие разделились на два отряда. Один из них направился к школе-интернату, чтобы забрать детей. Второй, побольше, выдвинулся в поселок Полноват, чтобы выставить пришлым наглецам свой ультиматум. Но возмущенных туземцев по дороге перехватили местные чиновники, которые их успокоили и обещали все уладить.
Возглавлявший отряд Ерныхов согласился пойти на мировую, но большевики, как всегда, обманули. Весной 1932 года был арестован один из активных участников выступлений. В 1933 году задержали и увезли еще четверых местных активистов. Напряжение росло и летом 1933 года перешло в открытое противостояние.
Последней каплей в чаше терпения местных жителей стал вылов рыбы артелью в священном для ненцев озере Нумто. Оно располагалось недалеко от святилища и считалось неприкосновенным. Ненцы потребовали прекратить осквернение озера, а также начали настаивать на освобождении задержанных. В противном случае они грозили сжечь ненавистную культбазу.
Советские руководители не восприняли угрозы всерьез, а, наоборот, начали провоцировать жителей. Председатель культбазы Шершнев и его подчиненный Хозяинов изготовили из редьки гранаты, начинив корнеплоды порохом, и провели испытание «оружия» на глазах у возмущенных туземцев. Те не оценили шутку, а всерьез посчитали, что незваные гости готовятся к войне.
Человеческие жертвоприношения
Начали готовиться к противостоянию и ханты с ненцами. Они усиленно приносили жертвы и строили планы нападения. По стойбищам поползли слухи, что в борьбе с большевиками местным помогут белогвардейцы, которые издалека плывут на пароходе. Состоялся всеобщий сход, атмосфера на котором была взвинчена до предела. Предводителем восстания выбрали того самого Ивана Ерныхова.
План северян был прост. Они решили напасть на чужаков и пленить их. А если враги не захотят сдаваться или им придет подмога, то убивать столько, сколько возможно. Начать восстание мятежники долго не решались. Подтолкнула их информация, что готовится арест 18 их вожаков. Было решено действовать на опережение и в штаб восставших пригласили делегатов от большевиков. После непродуктивных переговоров гостей оставили ночевать, а как только те заснули — напали на них, избили и связали.
Одного партийного функционера отпустили поутру, снабдив оглашенным ранее списком требований. Пять делегатов остались в плену, но участь их была решена. Вскоре шаманы объявили, что духи хотят смерти пленников. Пять человек, четверо из которых были этническими хантами, а одна женщиной-переводчицей, задушили веревками.
Тела разместили на нартах и затем сделали на них несколько кругов вокруг священной сопки. Можно сказать, что это было человеческое жертвоприношение, первое за многие десятилетия. После проведения ритуала трупы скальпировали, а переводчице Полине Шнейдер вырезали груди. В плену у восставших остались еще два делегата, которых объявили заложниками.
Подавление восстания
Об исчезновении чиновников вскоре узнал весь район. Была собрана опергруппа органов безопасности, состоявшая из военных пенсионеров и отставников. Регулярные войска решили пока не задействовать, чтобы сохранить происшествие в тайне. Представители советской власти пытались договориться с восставшими, но те стояли на своем. Поэтому 2 февраля 1934 года в Казымской тундре началась карательная операция.
Члены оперативной группы оказались плохо подготовлены и еще хуже мотивированы. Теплой одежды было мало и участники операции замерзали на трескучем морозе. Офицерам пришлось даже стрелять поверх голов подчиненных из пулемета, чтобы те «взбодрились».
О ходе операции информации в архивах почти нет. Вероятно, все шло совсем не гладко и провалы нужно было скрывать. Известно лишь то, что один из восставших, хант Геннадий Сенгепов застрелил троих карателей. Позднее он был убит вместе с пожилой матерью. Как бы там ни было, но Казымское восстание подавили.
Исход боевых действий в тундре решили самолеты, присланные из Москвы. Официально погибли всего два ханта, но на самом деле жертв были десятки. Летчики бросали на восставших бомбы и расстреливали их из пулеметов, не жалея ни женщин, ни детей. В итоге арестовали 88 участников восстания. Некоторые загадочно умерли в ходе следствия, а 34 человека были оправданы и отпущены домой. Несколько человек, в том числе шаманы, были осуждены и расстреляны.
