Французские военные поживились на Украине. Финансы и оборудование
Уже были случаи массового террора иностранными солдатами мирного населения
Французские войска на Украине — так есть, так будет? По крайней мере, так уже было! И об этом не стоит забывать. На протяжении нескольких месяцев в 1918-1919 годах тысячи солдат из Франции «оберегали» часть территории бывшей Российской империи, которая в ту пору была провозглашена независимой Украиной. Чем же закончилась вековой давности военная экспедиция галлов? Корреспондент «МК» поговорил на сей счет со знатоком исторических фактов.
«Повторение пройденного», «наступают на те же грабли», «не выучили уроки истории»… Называйте как хотите, но суть при том не меняется: нынешние французские руководители могли бы при желании полистать архивные документы или подшивки старых газет, чтобы понять, насколько контрпродуктивна сама эта идея с отправкой солдат Пятой республики на Незалежную.
— У французов уже был подобный опыт, — подчеркнул историк Михаил Белкин. – И результаты этого опыта, прямо скажем, – так себе. Печальные! Сейчас как раз можно отмечать 105-летний юбилей тех событий, о которых, вероятно, господин Макрон запамятовал.
Уже вскоре после Октябрьской революции в Париже соратники по Антанте – англичане и французы — подписали тайный договор о разделе зон действия в России с целью противостояния «большевистской экспансии». Согласно этому соглашению Франция брала под «опеку» Украину, Бессарабию, Крым. Британские же войска здесь выступали на вторых ролях — только как помощники.
Примечательно, что прежние союзники Российской империи в войне против Германии, обсуждая предстоящую интервенцию, заявляли: «Украина является частью России. Украина никогда не была государством и не может претендовать на признание ее государствами Антанты».
Еще до формального завершения 1-й мировой, 27 октября 1918 года премьер-министр Франции (и одновременно военный министр) Жорж Клемансо дал указание генералу д’Эспере готовить армейские операции на юго-западе России. К тому времени там уже вовсю хозяйничали сепаратистские силы. Созданную под протекторатом Германии Украинскую державу сменила Украинская народная республика под руководством Директории.
В середине ноября 1918-го в Черное море вошла Средиземноморская эскадра Антанты. Спустя неделю часть ее сил подошла к Севастополю. Другие корабли во главе с французским линкором «Мирабо» 2 декабря бросили якорь на рейде Одесского порта. В городе высадилась 156-я французская дивизия – около 3000 человек.
Следует отметить очень запутанную систему взаимоотношений разных военных сил, которые присутствовали в этих районах на юго-западе «независимой» украинской территории. Войска Директории УНР, белогвардейские части Деникина, оккупационные воинские подразделения – в основном французские. Всех их объединяло лишь одно – стремление не дать прийти на эти земли «красным комиссарам». Но «дружбы» между «оппонентами» большевиков не было, зато время от времени возникали серьезные конфликтные ситуации в результате борьбы интересов. Причем интервенты «привечали» то деникинцев, то «самостийщиков».
— Сейчас хотелось бы подробнее узнать о том, как вели себя в сложившейся ситуации французы…
— Господа с берегов Сены намеревались весьма радикально подойти к решению национально-территориального вопроса. Согласно разработанному ими плану, Украина на обозримый период времени должна быть разделена на две части. «Украинская» Украина – под управлением Директории с Киевом, Харьковом, Полтавой, Черниговым, Волынью в своем составе. А помимо этого еще так называемый Южнорусский край, – это все бывшие южные, приморские губернии, — который оккупируют французские войска и которым реально будут управлять представители Парижа.
Притом командующий оккупационными силами генерал д’Ансельм издал приказ, где говорилось: «Франция и союзники пришли в Россию, чтобы дать возможность всем факторам доброй воли и патриотизма восстановить порядок в крае». Как-то одно с другим не очень вяжется.
Теперь добавлю несколько пикантных подробностей: по задумкам парижских политиков (впрочем до основательного претворения их в жизнь дело так и не дошло) в Южнорусском крае под контролем французов должны полностью находиться финансы и железные дороги, а в качестве вооруженных сил для защиты от красных следует формировать бригады из уроженцев Украины, которыми будут руководить французские инструкторы.
Еще один штрих к «приключениям французов на Украине». Следует обратить внимание на этнический состав их экспедиционного корпуса. В нем было много солдат из колониальных владений Франции. Например, в Севастополе находилось почти 1,5 тысячи сенегальцев из 75-го французского полка… Присутствие этих уроженцев Африки чревато было порой серьезными проблемами: как-никак на дворе зима, хоть и южно-русская, но весьма для них прохладная. В итоге такой климатический нюанс тоже сыграл свою роль в развитии дальнейших событий.
Высадившись в Одессе, французы очень резко обозначили свои претензии на верховенство при переговорах с командованием занимавших город войск Директории (проще говоря – с петлюровцами). Интервенты взяли под полный свой контроль так называемую «Союзную зону» — приморские кварталы, порт. Впрочем, спустя еще несколько дней с приходом новых кораблей, на которых находилось 5000 французских солдат под командой генерала Бориуса, «парижские гости» вообще вытеснили «незалежников» из города, позволив занять его белогвардейскому отряду генерала Гришина-Алмазова.
Однако «белые» при этом оказались все-таки на вторых ролях: французское командование объявило, что Одессу и ее пригороды «берет под свое покровительство». Возражать им было сложно: численность французских армейских подразделений в городе выросла уже до 15 тысяч. Как заявлялось в расклеиваемых для жителей листовках, «войска союзников направляются к вам для того, чтобы дать вам порядок, свободу и безопасность».
Помимо своего присутствия в Одессе, Севастополе, французы в январе-феврале 1919-го взяли под контроль важные в стратегическом плане города Николаев и Херсон, еще некоторые крупные населенные пункты. Однако чуть позже дальнейшее развитие «наполеоновских» планов французских военачальников было распоряжением «сверху» остановлено: в начале весны руководители Антанты приняли решение не ввязываться в широкомасштабные военные действия на юге бывшей Российской империи.
— Как вели себя французы на «опекаемых» ими территориях?
— Судя по сохранившимся свидетельствам очевидцев, отнюдь не образцово. Со временем стал все больше проявляться синдром оккупанта – ощущение вседозволенности. Вот фрагмент воспоминаний одного из одесситов: «Французские солдаты вели себя на улицах плохо, ходили небрежно одетыми, очень часто пьяные, на главных улицах приставали к прохожим женщинам среди бела дня».
Известно также, что интервенты проводили на подконтрольной им территории массовые реквизиции. Забирали у населения продовольствие, топливо, демонтировали и вывозили оборудование и сырье, имевшееся на промышленных предприятиях… Все это делалось, якобы, исходя из «военных нужд».
Зафиксированы также случаи проявления явной жестокости по отношению к мирным гражданам. Например, в начале марта 1919-го при отступлении из Херсона французы загнали около тысячи местных жителей – среди них были женщины, дети, старики, — в деревянный портовый склад на берегу Днепра, заперли их там, а потом обстреляли постройку снарядами, и когда разгорелся пожар, строчили пулеметными очередями по людям, чудом вырвавшимся из пламени. Жертвами этой «спецоперации» стали несколько сотен херсонцев.
А вот воевать на непонятной им чужбине эти мсье совсем не хотели. В итоге, несмотря на достаточно высокую оснащенность артиллерией, пулеметами, броневиками, самолетами и даже танками, французские подразделения раз за разом терпели поражения от плохо вооруженных войск атамана Григорьева, перешедшего на сторону Красной армии. В начале марта этими повстанцами был взят Херсон. Позднее случилось сражение под Березовкой, расположенной в полусотне километров от Одессы, и там тоже интервентов ожидал разгром. Их противник – фактически партизанские отряды - сумел захватить много трофеев. Среди которых были даже 5 брошенных французами танков «Рено». Одну из бронированных боевых машин вскоре отправили в Москву – как подарок товарищу Ленину.
В донесениях командиров частей Красной армии, воевавших на этом направлении, отмечалось: «Среди французских войск разложение». Что соответствовало реальному положению вещей. Солдат экспедиционного корпуса все больше и больше одолевали «дембельские» настроения. Например, 9 марта пехотинцы 176-го полка отказались выполнять полученное от командования задание и вместо этого колонной двинулись к порту, требуя отправки домой.
К весне 1919-го ситуация для французов – как и остальных интервентов-союзников по Антанте, обострилась. Им нужно было либо активизировать действия своего экспедиционного корпуса в причерноморской зоне, — а для этого наращивать его численность, либо сворачивать участие в военной кампании.
По мнению некоторых исследователей, свою роль в принятии решения сыграли упомянутые мной выше солдаты колониальных французских войск: мол, этим теплолюбивым зуавам очень хотелось поскорее убраться из некомфортного климата.
Как бы то ни было, 27 марта 1919 года руководители союзных государств договорились об эвакуации французских войск из Одессы. А вслед за тем палата депутатов Франции большинством голосов постановила прекратить финансирование военных французских операций на территории бывшей Российской империи.
В ночь на 3 апреля командованием контингента войск Франции в Одессе было объявлено о начале эвакуации. Дальнейшие события вполне уместно охарактеризовать словом «паника». Подразделения интервентов покидали «жемчужину у моря» в ускоренном порядке: на всю операцию отводилось 48 часов. Отчасти обстановку можно сравнить с бегством белогвардейцев из Крыма, случившимся почти год спустя. Но там войскам Врангеля угрожали наступающие полки Красной армии, а в Одессе французы, уходившие из нее, могли, вроде бы, чувствовать себя гораздо спокойнее: их командование договорилось о передаче власти в городе местному совету рабочих депутатов с условием, что взамен новые хозяева Одессы дадут французским офицерам и солдатам возможность беспрепятственно погрузиться на суда.
Однако с этой самой погрузкой получилась «неувязочка», стоившая интервентам немалых нервов. Французских транспортов не хватало, а на стоявших в одесском порту торговых судах команды русских моряков устроили забастовку, не желая участвовать в эвакуации. Были случаи, когда французы-военные, а также некоторые из русских, стремившихся вместе с ними покинуть территорию своей страны, вынуждены были становиться матросами, механиками, кочегарами, чтобы судно могло двинуться в плавание.
Впрочем, далеко не всегда дефицит мест для бегства из негостеприимной Одессы существовал в реальности. Вместе с боевыми кораблями Средиземноморской эскадры из портового города ушли несколько судов, трюмы которых были заполнены награбленным имуществом.
Столь неуклюже организованная эвакуация спровоцировала очень неприятный для властей инцидент на французском флоте. В середине апреля среди моряков военных кораблей, находившихся в Черном море, начались волнения. А дальше получилось что-то хоть и отдаленно, но напоминающее «Броненосец «Потемкин».
19 апреля на линкорах «Франс» и «Жан Бар», пришедших на рейд Севастополя из Одессы, матросы отказались повиноваться офицерам. Бунтовщики заявляли, что не желают участвовать в боевых действиях против красных, требовали немедленного возвращения на родину и создания для этого нормальных условий на кораблях, набитых эвакуируемыми. Выступление поддержали команды еще нескольких линкоров и крейсеров. «Погасить огонь» восстания удалось лишь спустя некоторое время, уже после того, как эскадра покинула Черное море.
— А как развивались события на сухопутном фронте?
— 6 апреля в Одессу, где уже не было французов, вошли войска красного в ту пору атамана Григорьева. Спустя еще три недели интервенты покинули Севастополь и несколько других прибрежных городов.
Так бесславно закончился «набег» французов на Причерноморье.
— Много ли потерь они понесли?
— По имеющимся данным, общее количество погибших за эти несколько месяцев на юге России солдат и офицеров войск Антанты составило около 3 тысяч человек.
Французские войска на Украине — так есть, так будет? По крайней мере, так уже было! И об этом не стоит забывать. На протяжении нескольких месяцев в 1918-1919 годах тысячи солдат из Франции «оберегали» часть территории бывшей Российской империи, которая в ту пору была провозглашена независимой Украиной. Чем же закончилась вековой давности военная экспедиция галлов? Корреспондент «МК» поговорил на сей счет со знатоком исторических фактов.
«Повторение пройденного», «наступают на те же грабли», «не выучили уроки истории»… Называйте как хотите, но суть при том не меняется: нынешние французские руководители могли бы при желании полистать архивные документы или подшивки старых газет, чтобы понять, насколько контрпродуктивна сама эта идея с отправкой солдат Пятой республики на Незалежную.
— У французов уже был подобный опыт, — подчеркнул историк Михаил Белкин. – И результаты этого опыта, прямо скажем, – так себе. Печальные! Сейчас как раз можно отмечать 105-летний юбилей тех событий, о которых, вероятно, господин Макрон запамятовал.
Уже вскоре после Октябрьской революции в Париже соратники по Антанте – англичане и французы — подписали тайный договор о разделе зон действия в России с целью противостояния «большевистской экспансии». Согласно этому соглашению Франция брала под «опеку» Украину, Бессарабию, Крым. Британские же войска здесь выступали на вторых ролях — только как помощники.
Примечательно, что прежние союзники Российской империи в войне против Германии, обсуждая предстоящую интервенцию, заявляли: «Украина является частью России. Украина никогда не была государством и не может претендовать на признание ее государствами Антанты».
Еще до формального завершения 1-й мировой, 27 октября 1918 года премьер-министр Франции (и одновременно военный министр) Жорж Клемансо дал указание генералу д’Эспере готовить армейские операции на юго-западе России. К тому времени там уже вовсю хозяйничали сепаратистские силы. Созданную под протекторатом Германии Украинскую державу сменила Украинская народная республика под руководством Директории.
В середине ноября 1918-го в Черное море вошла Средиземноморская эскадра Антанты. Спустя неделю часть ее сил подошла к Севастополю. Другие корабли во главе с французским линкором «Мирабо» 2 декабря бросили якорь на рейде Одесского порта. В городе высадилась 156-я французская дивизия – около 3000 человек.
Следует отметить очень запутанную систему взаимоотношений разных военных сил, которые присутствовали в этих районах на юго-западе «независимой» украинской территории. Войска Директории УНР, белогвардейские части Деникина, оккупационные воинские подразделения – в основном французские. Всех их объединяло лишь одно – стремление не дать прийти на эти земли «красным комиссарам». Но «дружбы» между «оппонентами» большевиков не было, зато время от времени возникали серьезные конфликтные ситуации в результате борьбы интересов. Причем интервенты «привечали» то деникинцев, то «самостийщиков».
— Сейчас хотелось бы подробнее узнать о том, как вели себя в сложившейся ситуации французы…
— Господа с берегов Сены намеревались весьма радикально подойти к решению национально-территориального вопроса. Согласно разработанному ими плану, Украина на обозримый период времени должна быть разделена на две части. «Украинская» Украина – под управлением Директории с Киевом, Харьковом, Полтавой, Черниговым, Волынью в своем составе. А помимо этого еще так называемый Южнорусский край, – это все бывшие южные, приморские губернии, — который оккупируют французские войска и которым реально будут управлять представители Парижа.
Притом командующий оккупационными силами генерал д’Ансельм издал приказ, где говорилось: «Франция и союзники пришли в Россию, чтобы дать возможность всем факторам доброй воли и патриотизма восстановить порядок в крае». Как-то одно с другим не очень вяжется.
Теперь добавлю несколько пикантных подробностей: по задумкам парижских политиков (впрочем до основательного претворения их в жизнь дело так и не дошло) в Южнорусском крае под контролем французов должны полностью находиться финансы и железные дороги, а в качестве вооруженных сил для защиты от красных следует формировать бригады из уроженцев Украины, которыми будут руководить французские инструкторы.
Еще один штрих к «приключениям французов на Украине». Следует обратить внимание на этнический состав их экспедиционного корпуса. В нем было много солдат из колониальных владений Франции. Например, в Севастополе находилось почти 1,5 тысячи сенегальцев из 75-го французского полка… Присутствие этих уроженцев Африки чревато было порой серьезными проблемами: как-никак на дворе зима, хоть и южно-русская, но весьма для них прохладная. В итоге такой климатический нюанс тоже сыграл свою роль в развитии дальнейших событий.
Высадившись в Одессе, французы очень резко обозначили свои претензии на верховенство при переговорах с командованием занимавших город войск Директории (проще говоря – с петлюровцами). Интервенты взяли под полный свой контроль так называемую «Союзную зону» — приморские кварталы, порт. Впрочем, спустя еще несколько дней с приходом новых кораблей, на которых находилось 5000 французских солдат под командой генерала Бориуса, «парижские гости» вообще вытеснили «незалежников» из города, позволив занять его белогвардейскому отряду генерала Гришина-Алмазова.
Однако «белые» при этом оказались все-таки на вторых ролях: французское командование объявило, что Одессу и ее пригороды «берет под свое покровительство». Возражать им было сложно: численность французских армейских подразделений в городе выросла уже до 15 тысяч. Как заявлялось в расклеиваемых для жителей листовках, «войска союзников направляются к вам для того, чтобы дать вам порядок, свободу и безопасность».
Помимо своего присутствия в Одессе, Севастополе, французы в январе-феврале 1919-го взяли под контроль важные в стратегическом плане города Николаев и Херсон, еще некоторые крупные населенные пункты. Однако чуть позже дальнейшее развитие «наполеоновских» планов французских военачальников было распоряжением «сверху» остановлено: в начале весны руководители Антанты приняли решение не ввязываться в широкомасштабные военные действия на юге бывшей Российской империи.
— Как вели себя французы на «опекаемых» ими территориях?
— Судя по сохранившимся свидетельствам очевидцев, отнюдь не образцово. Со временем стал все больше проявляться синдром оккупанта – ощущение вседозволенности. Вот фрагмент воспоминаний одного из одесситов: «Французские солдаты вели себя на улицах плохо, ходили небрежно одетыми, очень часто пьяные, на главных улицах приставали к прохожим женщинам среди бела дня».
Известно также, что интервенты проводили на подконтрольной им территории массовые реквизиции. Забирали у населения продовольствие, топливо, демонтировали и вывозили оборудование и сырье, имевшееся на промышленных предприятиях… Все это делалось, якобы, исходя из «военных нужд».
Зафиксированы также случаи проявления явной жестокости по отношению к мирным гражданам. Например, в начале марта 1919-го при отступлении из Херсона французы загнали около тысячи местных жителей – среди них были женщины, дети, старики, — в деревянный портовый склад на берегу Днепра, заперли их там, а потом обстреляли постройку снарядами, и когда разгорелся пожар, строчили пулеметными очередями по людям, чудом вырвавшимся из пламени. Жертвами этой «спецоперации» стали несколько сотен херсонцев.
А вот воевать на непонятной им чужбине эти мсье совсем не хотели. В итоге, несмотря на достаточно высокую оснащенность артиллерией, пулеметами, броневиками, самолетами и даже танками, французские подразделения раз за разом терпели поражения от плохо вооруженных войск атамана Григорьева, перешедшего на сторону Красной армии. В начале марта этими повстанцами был взят Херсон. Позднее случилось сражение под Березовкой, расположенной в полусотне километров от Одессы, и там тоже интервентов ожидал разгром. Их противник – фактически партизанские отряды - сумел захватить много трофеев. Среди которых были даже 5 брошенных французами танков «Рено». Одну из бронированных боевых машин вскоре отправили в Москву – как подарок товарищу Ленину.
В донесениях командиров частей Красной армии, воевавших на этом направлении, отмечалось: «Среди французских войск разложение». Что соответствовало реальному положению вещей. Солдат экспедиционного корпуса все больше и больше одолевали «дембельские» настроения. Например, 9 марта пехотинцы 176-го полка отказались выполнять полученное от командования задание и вместо этого колонной двинулись к порту, требуя отправки домой.
К весне 1919-го ситуация для французов – как и остальных интервентов-союзников по Антанте, обострилась. Им нужно было либо активизировать действия своего экспедиционного корпуса в причерноморской зоне, — а для этого наращивать его численность, либо сворачивать участие в военной кампании.
По мнению некоторых исследователей, свою роль в принятии решения сыграли упомянутые мной выше солдаты колониальных французских войск: мол, этим теплолюбивым зуавам очень хотелось поскорее убраться из некомфортного климата.
Как бы то ни было, 27 марта 1919 года руководители союзных государств договорились об эвакуации французских войск из Одессы. А вслед за тем палата депутатов Франции большинством голосов постановила прекратить финансирование военных французских операций на территории бывшей Российской империи.
В ночь на 3 апреля командованием контингента войск Франции в Одессе было объявлено о начале эвакуации. Дальнейшие события вполне уместно охарактеризовать словом «паника». Подразделения интервентов покидали «жемчужину у моря» в ускоренном порядке: на всю операцию отводилось 48 часов. Отчасти обстановку можно сравнить с бегством белогвардейцев из Крыма, случившимся почти год спустя. Но там войскам Врангеля угрожали наступающие полки Красной армии, а в Одессе французы, уходившие из нее, могли, вроде бы, чувствовать себя гораздо спокойнее: их командование договорилось о передаче власти в городе местному совету рабочих депутатов с условием, что взамен новые хозяева Одессы дадут французским офицерам и солдатам возможность беспрепятственно погрузиться на суда.
Однако с этой самой погрузкой получилась «неувязочка», стоившая интервентам немалых нервов. Французских транспортов не хватало, а на стоявших в одесском порту торговых судах команды русских моряков устроили забастовку, не желая участвовать в эвакуации. Были случаи, когда французы-военные, а также некоторые из русских, стремившихся вместе с ними покинуть территорию своей страны, вынуждены были становиться матросами, механиками, кочегарами, чтобы судно могло двинуться в плавание.
Впрочем, далеко не всегда дефицит мест для бегства из негостеприимной Одессы существовал в реальности. Вместе с боевыми кораблями Средиземноморской эскадры из портового города ушли несколько судов, трюмы которых были заполнены награбленным имуществом.
Столь неуклюже организованная эвакуация спровоцировала очень неприятный для властей инцидент на французском флоте. В середине апреля среди моряков военных кораблей, находившихся в Черном море, начались волнения. А дальше получилось что-то хоть и отдаленно, но напоминающее «Броненосец «Потемкин».
19 апреля на линкорах «Франс» и «Жан Бар», пришедших на рейд Севастополя из Одессы, матросы отказались повиноваться офицерам. Бунтовщики заявляли, что не желают участвовать в боевых действиях против красных, требовали немедленного возвращения на родину и создания для этого нормальных условий на кораблях, набитых эвакуируемыми. Выступление поддержали команды еще нескольких линкоров и крейсеров. «Погасить огонь» восстания удалось лишь спустя некоторое время, уже после того, как эскадра покинула Черное море.
— А как развивались события на сухопутном фронте?
— 6 апреля в Одессу, где уже не было французов, вошли войска красного в ту пору атамана Григорьева. Спустя еще три недели интервенты покинули Севастополь и несколько других прибрежных городов.
Так бесславно закончился «набег» французов на Причерноморье.
— Много ли потерь они понесли?
— По имеющимся данным, общее количество погибших за эти несколько месяцев на юге России солдат и офицеров войск Антанты составило около 3 тысяч человек.
