Грязные политтехнологии могут взорвать республику. Абхазия накануне второго тура выборов
Бадра Гунба vs Адгур Ардзинба: чем завершится второй тур выборов в Абхазии
Во втором туре выборов президента Абхазии, который назначен на 1 марта, бывший вице-президент Бадра Гунба сразится с лидером оппозиции, в прошлом министром экономики Адгуром Ардзинба. В первом туре они набрали 46,38% и 36,92% голосов соответственно. Разница составляет 9,46%. Такой большой разрыв оставляет для Ардзинба мало шансов обойти поддерживаемого некоторыми чиновниками и бизнес-структурами РФ Гунба. Однако есть риск, что эта победа окажется для нас «пирровой».
Фото: Petrov Sergey/news.ru/Global Look Press
Уже то, что Ардзинба сумел выйти во второй тур с таким неплохим результатом, является настоящим чудом на фоне беспрецедентной и демонстративной поддержки его соперника со стороны некоторых московских функционеров. Напомним, что Бадра Гунба накануне первого тура выборов провел в Москве ряд встреч с российскими чиновниками, в результате которых были достигнуты важные для Абхазии договоренности. В частности, о размораживании финансовой помощи, которая была заморожена прошлой осенью, о поставках электроэнергии, об открытии сухумского аэропорта. Население республики откровенно приучали к мысли, что только Гунба способен выстроить хорошие отношения с РФ. Но на самом деле Гунба – это до недавнего времени малоизвестный как в Абхазии, так и за ее пределами чиновник, молодость которого прошла в Саратове, где он получил образование и начал карьеру мелким клерком местной администрации. Поэтому в то, что успехи бывшего вице-президента в Москве достигнуты исключительно благодаря его личным выдающимся дипломатическим талантам, было сложно поверить.
В то же время против его соперника Ардзинба в блогосфере и СМИ была развязана кампания с голословными обвинениями в антироссийской позиции и связях с Турцией. К ней подключились не только бесчисленные ноу-неймы в Телеграме, но и тяжелая артиллерия в виде известных московских экспертов и политтехнологов. Оппозиционному кандидату старательно вешали ярлык «протурецкого» (в отличие от «пророссийского» Гунба). Как оказалось, делалось это с дальним прицелом. Дело в том, что в Абхазии существует большая и влиятельная армянская община. В соседнем Сочи также живет немало армян с абхазским гражданством, имеющих право голосовать. Отношение армян к Турции известно. Расчет явно делался на то, что армяне не станут голосовать за «турецкого агента» Ардзинба.
В результате, как сообщил абхазский общественный деятель Ахра Бжания, в ряде избирательных округов Гагрского и Гулрипшского районов в местах компактного проживания представителей армянской общины около 70-75% бюллетеней было подано за одного кандидата – Бадру Гунба. Случай беспрецедентный в истории Абхазии. Еще никогда ни одна этническая община республики не голосовала так солидарно. Разве что в 2004 году, когда за Багапша голосовали мегрелы (грузины) Гальского района. Разница в том, что испортить отношения абхазов с грузинами невозможно, так как они уже давно испорчены. А вот политтехнологи Гунба явно играют с огнем, провоцируя межэтническую напряженность между абхазами и армянами, которые вместе сражались в войне за независимость.
Основной месседж избирательной кампании провластного кандидата, на мой взгляд, был выбран крайне неудачно. Вместо игры в геополитику лучше бы его предвыборный штаб сосредоточился на внутренних проблемах Абхазии. Они для населения более актуальны. Тандем Бжания-Анкваб правил 5 лет. До этого Анкваб сначала в связке с Багапшем, а затем и в качестве президента находился у власти около 10 лет (с 2005 по 2014 годы). В общей сложности – 15 лет с небольшим перерывом на правление Хаджимба. Очевидно, что именно эта политическая группировка несет основную ответственность за состояние дел в стране, где до сих пор не преодолена «послевоенная» разруха. Да, при них произошло признание независимости Абхазии со стороны РФ. Но я как очевидец тех событий считаю, что руководство Абхазии, как и Южной Осетии, сыграло в тех событиях скорее пассивную роль. Решающей была позиция руководства России. А о том, что за Бадрой Гунба стоят те же самые люди, которые в 2004 году провели первую в Абхазии не вполне бархатную революцию, говорит, например, тот факт, что руководителем его предвыборного штаба является Леонид Лакербая. В 2004 году этот человек возглавлял созданное Анквабом оппозиционное движение «Айтайра» («Возрождение»). При Багапше он стал вице-премьером, а при Анквабе – премьером. В 2020 году Лакербая был главой предвыборного штаба кандидата в президенты Аслана Бжания. В ноябре 2024 он сопровождал Аслана Бжания «в изгнание» – в село Тамыш. Теперь продвигает во власть его преемника.
Строить предвыборную кампанию на противопоставлении «пророссийского» и «протурецкого» кандидатов в Абхазии абсолютно бессмысленно. Там нет антироссийских политиков, и по отношению к РФ давно сложился консенсус. Слухи о наличии в республике каких-то протурецких сил сильно преувеличены. Да, в Турции существует абхазская диаспора, 300-500 тысяч человек. Она появилась в результате махаджирства – насильственного переселения абхазов в Турцию в 19-м веке. Это трагическая история: тысячи переселенцев погибли в пути, а сама Абхазия практически опустела. Абхазы в царской России были объявлены «виновным» народом за участие в Кавказской войне и выступления на стороне турок во время Русско-турецкой войны. Однако жизнь тех, кто переселился в Турцию, тоже не была безоблачной. Турция всегда проводила очень жесткую политику в отношении национальных меньшинств. Все граждане этого государства, мусульмане, независимо от этнической принадлежности, считаются и называются турками. Они – часть единой турецкой нации. В результате в 2014 году только 48 тысяч проживающих в Турции абхазов могли говорить на родном языке. Абхазам, как и другим нацменьшинствам, было запрещено носить нетурецкие имена и фамилии (Закон о фамилиях от 1934 года). Перечень фамилий был подготовлен правительством. Но многие, конечно, помнят о своих предках и о своей родовой абхазской фамилии. Абхазские села тоже имеют по два названия. Официальное, турецкое, и абхазское – для внутреннего употребления. Учитывая эти обстоятельства, я сильно сомневаюсь, что абхазские националисты вот прямо мечтают отдать свою страну под власть Турции. Потому что в Турции они лишатся не только независимости, но даже имен и языка. А желание абхазов поддерживать связи со своими собратьями в диаспоре понятно и объяснимо.
Важно, что в Абхазии абсолютно не работает «черный пиар». Объясняется это просто: там все друг о друге всё знают. Где человек жил, кто были его родители, деды, прадеды и прапрадеды. Кто-то ходил с ним в школу, кто-то знал его брата, кто-то жил по соседству, кто-то был на его свадьбе или на похоронах его деда… Бесполезно убеждать абхазов, например, что редактор оппозиционной «Нужной газеты» Изида Чания работает на грузинские спецслужбы. Потому что в Абхазии все знают, кто такая Изида Чания. Многие помнят, как она, в то время совсем молодая журналистка, оказалась в эпицентре абхазского национально-освободительного движения. Вместе со своим мужем, легендарным героем войны, кавалером ордена Леона Николаем Джонуа, она работала в русской версии печатного органа Народного форума Абхазии «Аидгылара» («Единение»). Газета тоже называлась «Единение», а Николай Джонуа был ее редактором. Помимо этого, Изида сотрудничала со множеством московских и мировых СМИ, ежедневно передавая правдивую информацию о событиях в Абхазии. Надо ли говорить, что тогда это было сопряжено с риском для жизни. Когда грузинские вооруженные формирования заняли Сухум, она не успела покинуть город. Боевики ее искали. Пришлось скрываться, уходить какими-то тайными путями. Всю войну Изида оставалась «бойцом информационного фронта», голосом непокоренной Абхазии. А ее муж воевал на Гумисте. Принимал непосредственное участие в боевых операциях. Полковник Николай Джонуа был заместителем командующего Гумистинским фронтом, потом заместителем комиссара Вооруженных сил Республики Абхазия. После войны был назначен заместителем министра обороны Абхазии. Трагически погиб 2 декабря 1994 года. Хочется спросить тех, кто сегодня участвует в травле Изиды Чания: у вас совсем нет совести?
Еще одна особенность Абхазии состоит в том, что там никогда и ничего не забывают. Аукнуться может через много лет. Свидетелем одной такой истории стал в 1922 году Константин Паустовский, который провел в Абхазии несколько месяцев. По соседству с местом, где он поселился, стоял странный заколоченный дом. Хозяйка, сдавшая ему помещение, рассказала, что в 1900 году здесь разгорелась кровная вражда между двумя родами. В результате от одной семьи остался только один мужчина – он-то и был хозяином заколоченного дома. Его фамилия была Чачба. Чтобы сохранить свою жизнь, он бежал в Турцию. Однажды вечером писатель узнал, что тот вернулся. В окнах дома горели огни. Хозяйка попросила Паустовского срочно бежать в милицию, но милиция не успела. Чачба был застрелен на пороге своего дома. О его приезде узнали, как только он сошел с парохода. На пристани его опознал старый чистильщик обуви. Человек, наверно, думал: прошло больше двадцати лет, случилась мировая война, революция – кто помнит старые обиды? Как оказалось, не забыли. Это я к тому, что фальсификации истории в Абхазии не пройдут. Тем более такой недавней истории, как грузино-абхазская война и все, что за ней последовало.
Проблемы будут, если повторится ситуация 2019 года. Тогда во втором туре действующий президент Рауль Хаджимба набрал 47,39% голосов, а его соперник поддержанный Анквабом Алхас Квициния — 46,17%. Оппозиция не признала победу Хаджимба, потому что он не набрал более 50% голосов. По ее мнению, голоса, отданные за Квициния, вместе с голосами против всех превысили количество голосов, полученных Хаджимба. Поэтому, дескать, победитель не выявлен. Все традиционно закончилось беспорядками, силовым давлением, отставкой и досрочными выборами.
Во втором туре выборов президента Абхазии, который назначен на 1 марта, бывший вице-президент Бадра Гунба сразится с лидером оппозиции, в прошлом министром экономики Адгуром Ардзинба. В первом туре они набрали 46,38% и 36,92% голосов соответственно. Разница составляет 9,46%. Такой большой разрыв оставляет для Ардзинба мало шансов обойти поддерживаемого некоторыми чиновниками и бизнес-структурами РФ Гунба. Однако есть риск, что эта победа окажется для нас «пирровой».
Фото: Petrov Sergey/news.ru/Global Look Press
Уже то, что Ардзинба сумел выйти во второй тур с таким неплохим результатом, является настоящим чудом на фоне беспрецедентной и демонстративной поддержки его соперника со стороны некоторых московских функционеров. Напомним, что Бадра Гунба накануне первого тура выборов провел в Москве ряд встреч с российскими чиновниками, в результате которых были достигнуты важные для Абхазии договоренности. В частности, о размораживании финансовой помощи, которая была заморожена прошлой осенью, о поставках электроэнергии, об открытии сухумского аэропорта. Население республики откровенно приучали к мысли, что только Гунба способен выстроить хорошие отношения с РФ. Но на самом деле Гунба – это до недавнего времени малоизвестный как в Абхазии, так и за ее пределами чиновник, молодость которого прошла в Саратове, где он получил образование и начал карьеру мелким клерком местной администрации. Поэтому в то, что успехи бывшего вице-президента в Москве достигнуты исключительно благодаря его личным выдающимся дипломатическим талантам, было сложно поверить.
В то же время против его соперника Ардзинба в блогосфере и СМИ была развязана кампания с голословными обвинениями в антироссийской позиции и связях с Турцией. К ней подключились не только бесчисленные ноу-неймы в Телеграме, но и тяжелая артиллерия в виде известных московских экспертов и политтехнологов. Оппозиционному кандидату старательно вешали ярлык «протурецкого» (в отличие от «пророссийского» Гунба). Как оказалось, делалось это с дальним прицелом. Дело в том, что в Абхазии существует большая и влиятельная армянская община. В соседнем Сочи также живет немало армян с абхазским гражданством, имеющих право голосовать. Отношение армян к Турции известно. Расчет явно делался на то, что армяне не станут голосовать за «турецкого агента» Ардзинба.
В результате, как сообщил абхазский общественный деятель Ахра Бжания, в ряде избирательных округов Гагрского и Гулрипшского районов в местах компактного проживания представителей армянской общины около 70-75% бюллетеней было подано за одного кандидата – Бадру Гунба. Случай беспрецедентный в истории Абхазии. Еще никогда ни одна этническая община республики не голосовала так солидарно. Разве что в 2004 году, когда за Багапша голосовали мегрелы (грузины) Гальского района. Разница в том, что испортить отношения абхазов с грузинами невозможно, так как они уже давно испорчены. А вот политтехнологи Гунба явно играют с огнем, провоцируя межэтническую напряженность между абхазами и армянами, которые вместе сражались в войне за независимость.
Основной месседж избирательной кампании провластного кандидата, на мой взгляд, был выбран крайне неудачно. Вместо игры в геополитику лучше бы его предвыборный штаб сосредоточился на внутренних проблемах Абхазии. Они для населения более актуальны. Тандем Бжания-Анкваб правил 5 лет. До этого Анкваб сначала в связке с Багапшем, а затем и в качестве президента находился у власти около 10 лет (с 2005 по 2014 годы). В общей сложности – 15 лет с небольшим перерывом на правление Хаджимба. Очевидно, что именно эта политическая группировка несет основную ответственность за состояние дел в стране, где до сих пор не преодолена «послевоенная» разруха. Да, при них произошло признание независимости Абхазии со стороны РФ. Но я как очевидец тех событий считаю, что руководство Абхазии, как и Южной Осетии, сыграло в тех событиях скорее пассивную роль. Решающей была позиция руководства России. А о том, что за Бадрой Гунба стоят те же самые люди, которые в 2004 году провели первую в Абхазии не вполне бархатную революцию, говорит, например, тот факт, что руководителем его предвыборного штаба является Леонид Лакербая. В 2004 году этот человек возглавлял созданное Анквабом оппозиционное движение «Айтайра» («Возрождение»). При Багапше он стал вице-премьером, а при Анквабе – премьером. В 2020 году Лакербая был главой предвыборного штаба кандидата в президенты Аслана Бжания. В ноябре 2024 он сопровождал Аслана Бжания «в изгнание» – в село Тамыш. Теперь продвигает во власть его преемника.
Строить предвыборную кампанию на противопоставлении «пророссийского» и «протурецкого» кандидатов в Абхазии абсолютно бессмысленно. Там нет антироссийских политиков, и по отношению к РФ давно сложился консенсус. Слухи о наличии в республике каких-то протурецких сил сильно преувеличены. Да, в Турции существует абхазская диаспора, 300-500 тысяч человек. Она появилась в результате махаджирства – насильственного переселения абхазов в Турцию в 19-м веке. Это трагическая история: тысячи переселенцев погибли в пути, а сама Абхазия практически опустела. Абхазы в царской России были объявлены «виновным» народом за участие в Кавказской войне и выступления на стороне турок во время Русско-турецкой войны. Однако жизнь тех, кто переселился в Турцию, тоже не была безоблачной. Турция всегда проводила очень жесткую политику в отношении национальных меньшинств. Все граждане этого государства, мусульмане, независимо от этнической принадлежности, считаются и называются турками. Они – часть единой турецкой нации. В результате в 2014 году только 48 тысяч проживающих в Турции абхазов могли говорить на родном языке. Абхазам, как и другим нацменьшинствам, было запрещено носить нетурецкие имена и фамилии (Закон о фамилиях от 1934 года). Перечень фамилий был подготовлен правительством. Но многие, конечно, помнят о своих предках и о своей родовой абхазской фамилии. Абхазские села тоже имеют по два названия. Официальное, турецкое, и абхазское – для внутреннего употребления. Учитывая эти обстоятельства, я сильно сомневаюсь, что абхазские националисты вот прямо мечтают отдать свою страну под власть Турции. Потому что в Турции они лишатся не только независимости, но даже имен и языка. А желание абхазов поддерживать связи со своими собратьями в диаспоре понятно и объяснимо.
Важно, что в Абхазии абсолютно не работает «черный пиар». Объясняется это просто: там все друг о друге всё знают. Где человек жил, кто были его родители, деды, прадеды и прапрадеды. Кто-то ходил с ним в школу, кто-то знал его брата, кто-то жил по соседству, кто-то был на его свадьбе или на похоронах его деда… Бесполезно убеждать абхазов, например, что редактор оппозиционной «Нужной газеты» Изида Чания работает на грузинские спецслужбы. Потому что в Абхазии все знают, кто такая Изида Чания. Многие помнят, как она, в то время совсем молодая журналистка, оказалась в эпицентре абхазского национально-освободительного движения. Вместе со своим мужем, легендарным героем войны, кавалером ордена Леона Николаем Джонуа, она работала в русской версии печатного органа Народного форума Абхазии «Аидгылара» («Единение»). Газета тоже называлась «Единение», а Николай Джонуа был ее редактором. Помимо этого, Изида сотрудничала со множеством московских и мировых СМИ, ежедневно передавая правдивую информацию о событиях в Абхазии. Надо ли говорить, что тогда это было сопряжено с риском для жизни. Когда грузинские вооруженные формирования заняли Сухум, она не успела покинуть город. Боевики ее искали. Пришлось скрываться, уходить какими-то тайными путями. Всю войну Изида оставалась «бойцом информационного фронта», голосом непокоренной Абхазии. А ее муж воевал на Гумисте. Принимал непосредственное участие в боевых операциях. Полковник Николай Джонуа был заместителем командующего Гумистинским фронтом, потом заместителем комиссара Вооруженных сил Республики Абхазия. После войны был назначен заместителем министра обороны Абхазии. Трагически погиб 2 декабря 1994 года. Хочется спросить тех, кто сегодня участвует в травле Изиды Чания: у вас совсем нет совести?
Еще одна особенность Абхазии состоит в том, что там никогда и ничего не забывают. Аукнуться может через много лет. Свидетелем одной такой истории стал в 1922 году Константин Паустовский, который провел в Абхазии несколько месяцев. По соседству с местом, где он поселился, стоял странный заколоченный дом. Хозяйка, сдавшая ему помещение, рассказала, что в 1900 году здесь разгорелась кровная вражда между двумя родами. В результате от одной семьи остался только один мужчина – он-то и был хозяином заколоченного дома. Его фамилия была Чачба. Чтобы сохранить свою жизнь, он бежал в Турцию. Однажды вечером писатель узнал, что тот вернулся. В окнах дома горели огни. Хозяйка попросила Паустовского срочно бежать в милицию, но милиция не успела. Чачба был застрелен на пороге своего дома. О его приезде узнали, как только он сошел с парохода. На пристани его опознал старый чистильщик обуви. Человек, наверно, думал: прошло больше двадцати лет, случилась мировая война, революция – кто помнит старые обиды? Как оказалось, не забыли. Это я к тому, что фальсификации истории в Абхазии не пройдут. Тем более такой недавней истории, как грузино-абхазская война и все, что за ней последовало.
Проблемы будут, если повторится ситуация 2019 года. Тогда во втором туре действующий президент Рауль Хаджимба набрал 47,39% голосов, а его соперник поддержанный Анквабом Алхас Квициния — 46,17%. Оппозиция не признала победу Хаджимба, потому что он не набрал более 50% голосов. По ее мнению, голоса, отданные за Квициния, вместе с голосами против всех превысили количество голосов, полученных Хаджимба. Поэтому, дескать, победитель не выявлен. Все традиционно закончилось беспорядками, силовым давлением, отставкой и досрочными выборами.
