Ближневосточная «прохоровка»: иранские «чифтены» против иракских Т-62
Сотни танков сошлись в смертельной схватке, сдаваться не собирался никто… Июль 1943-го, Прохоровка? Нет, январь 1981-го, Хузестан. Именно там развернулось крупное танковое сражение ирано-иракской войны. Об иранской операции «Победа», противостоянии западной и советской бронетехники и противоречивых итогах битвы — в нашем материале.
«Мы — победители! Мы — чемпионы»
Иранская версия событий в кратком пересказе выглядит примерно так.
Семнадцатого декабря 1980 года в армии ИРИ (Исламской Республики Иран) был подготовлен план операции «Наср» («Победа»), включавший атаку в районе Ховейза, оккупацию гарнизона Хамида и потом продолжение наступления. Его передали 16-й дивизии Казвина и 92-й дивизии Хузестана.
Для участия в операции были выделены подразделения армии: 1-я и 3-я бригада 16-й бронетанковой дивизии, 2-я бригада 92-й бронетанковой дивизии, 291-й танковый батальон и батальон из корпуса Революционной гвардии (а также некоторые нерегулярные силы из группы доктора Чамрана).
Наступление началось пятого января 1981 года и развивалось очень успешно: заранее установленные цели были заняты, около 800 иракцев захвачены в плен. Так же хорошо обстояло дело и на следующий день, шестого января.
Однако из-за отсутствия резервных частей и чрезмерного давления со стороны противника седьмого и восьмого января был издан приказ отступить на прежние позиции. При этом требовалось оставить силы прикрытия, чтобы остановить продвижение иракцев в сторону Ахаваза.
В ходе этой героической миссии пали 141 солдат из 16-й бронетанковой дивизии и 70 студентов университета Хомейни.
Хотя наступавшим частям и пришлось в итоге отойти, операция была очень успешной. Более 1000 иракцев были убиты или ранены, а 800 захвачены в плен; 9-я танковая дивизия Ирака понесла тяжёлые потери; 45 танков, 50 транспортных средств, 15 ракетных установок и три вертолёта противника были уничтожены. Некоторые танки и автомобили были захвачены в качестве трофеев.
Карта операции
Вряд ли у кого-то из прочитавших такое возникнут сомнения в том, кто же стал победителем в сражении. Тем больший когнитивный диссонанс возникает при знакомстве с официальной версией другой стороны — иракской.
«Верблюды идут на юг…»
Сходство с иранской версией наблюдается разве что в датах.
Итак, пятого января 1981 года три иранские танковые бригады (в общей сложности 330 танков М60 и «Чифтен») по наведённым понтонным мостам пересекли реку Кархех.
Единственным подходящим «панцерштрассе» стала асфальтированная дорога между Сусангердом и Дезфулем, по которой и двинулись на юг танковые колонны. Не заметить «змею» таких размеров было сложно. Поэтому, обнаружив с воздуха приближающиеся иранские танки, иракцы закопали свои Т-62 в землю по башни и организовали «огневой мешок».
Когда на следующий день иранские машины подошли к месту засады, они попали под огонь с трёх сторон. Попытка сойти с дороги приводила к тому, что боевая техника застревала в грязи. Атаковать вкопанные иракские танки вертолётами «Кобра» с ПТУР также не получалось — позиции противника были хорошо прикрыты ПВО, а в небе господствовала иракская авиация, которая вдобавок разбомбила переправы.
Несколько дней ожесточённых боёв привели к тому, что большая часть машин двух иранских бригад была уничтожена и только третьей удалось по восстановленным в последний момент мостам отступить обратно за реку.
Потери Ирана в этой операции составили не менее 214 танков и 100 других бронемашин, Ирак признал потерю 45 танков. В целом это стало грандиозной победой иракского (читай, советского) оружия в лице танков Т-62 над техникой западных империалистов.
Иракский Т-62 в танковом музее Бовингтона
Реальная война удивительно походит на охваченный пожаром бордель
Попытки разобраться в событиях начала января 1981 года стоит начать с понимания, что же представляли собой армии воюющих сторон.
Иранская ещё за несколько лет до начала конфликта заслуженно считалась одной из мощнейших не только на Ближнем Востоке, но и в мире. Так, для своих танковых войск шах Мохаммад Реза Пехлеви закупил новейшие британские танки «Чифтен» и вложил немало денег в разработку машины следующего поколения, первоначально называвшейся «Шир» («Лев»).
Но в 1979 году шахский режим рухнул, а победившая оппозиция радостно занялась традиционным для таких случаев делом — чисткой вооружённых сил. От «недостаточно верных», а в данном случае правоверных, солдат и особенно офицеров.
Иранская революция 1979 года
Заодно новый правитель — аятолла Хомейни — начал призывать к социалистическим исламским революциям во всём мире. Что чрезвычайно не понравилось диктатору соседнего Ирака — Саддаму Хусейну, который считал себя относительно светским правителем. Впрочем, возможно, Саддам напал бы и без повода — как показали последующие события с Кувейтом.
Первый этап ирано-иракской войны, как и следовало ждать, оказался весьма неприятным сюрпризом для иранцев. Старая шахская армия уже не очень-то могла воевать, а свежесозданный Корпус стражей исламской революции ещё не представлял серьёзной силы.
Основные усилия иракцы сосредоточили как раз на захвате Хузестана — основного нефтедобывающего региона Ирана. Им удалось взять под контроль значительную территорию, однако затяжное сражение за город Хоррамшахр привело к тому, что два следующих крупных города — Дезфуль и Ахваз — иракцы лишь осадили.
Также в осаду попал крупный порт и нефтеперерабатывающий центр Абадан. Собственно, именно деблокада Абадана и стала основной целью иранского контрнаступления, столь поспешно названного «Победой».
В целом к январю 1981 года иракцы испытывали классический «кризис наступления» — нехватку сил для достижения всех требуемых целей, усталость войск и так далее. Однако при этом столь быстрой реакции иранцев никто не ждал.
Один из иранских «Чифтенов»
Основной опасностью считались иранские ВВС — любимое детище Реза Пехлеви, в которое он вкладывал бо́льшую часть средств и которое в 1981 году, несмотря на революцию и не очень удачное начало войны, всё ещё оставалось достаточно серьёзной силой. Что касается наземных войск, то иракских командиров больше волновал предстоящий шестого января праздник Дня армии, чем возможные действия противника.
Особенно тяжело пришлось 43-й танковой бригаде, атакованной частями иранских 16-й и 92-й бтд с разных направлений. Сразу в нескольких местах иранцам удалось прорвать линию обороны и создать угрозу тылам 9-й тд иракцев. Если бы персам это удалось, они бы не только взломали весь фронт 9-й танковой, но и создали угрозу стратегическому шоссе Басра‑Багдад.
Иракскому командованию было понятно, что, хотя 9-я тд и сумела «не развалиться» в первый же день вражеского наступления, рассчитывать на продолжение чудес не стоит. К ставшему ключевым участку фронта срочно начали подтягиваться резервы с других участков. Из сектора 6-й танковой дивизии перебросили 30-ю тбр, которая уже вечером пятого января при поддержке артиллерии контратаковала прорвавшихся иранцев и даже заставила их отступить на полтора-два километра.
Но решающей соломинкой на чаше весов — а точнее, полновесной гирей — стало другое: из состава 2-го корпуса к месту прорыва иракцы начали перебрасывать 10-ю отдельную танковую бригаду — единственное подразделение, успевшее получить танки Т-72. Контратака 10-й началась на следующий день, шестого января.
Иракский Т-72
Много позже, отвечая на вопрос американского военного исследователя об этом сражении, бывший иракский генерал Раад аль-Хамдани описал его ход следующим образом:
«Наша 10-я танковая бригада провела контратаку на иранскую 16-ю бронетанковую дивизию и нанесла ей серьёзные потери. Наши батальоны были намного лучше — они имели опыт „войны в октябре“ (имеется в виду арабо-израильский конфликт 1973 года. — Прим. ред.) и много тренировались в свете уроков, извлечённых из боёв с израильтянами в 1967 и 1973 годах.
Кроме того, иракцы имели превосходство в технике. Русский танк Т-72 был лучше британского. Более того, манёвренность Т-72 была выше, поскольку он был легче и быстрее».
Вступление в бой 10-й бригады переломило ход сражения. Иранцы начали отступать, преследуемые по пятам иракскими частями. Седьмого января иракские танки вышли к реке Кархех и сопровождавшие их инженерные части начали строительство переправы на южный берег. На следующий день 10-я бригада развернулась на плацдарме, окончательно устранив угрозу флангу 43-й танковой бригады. К девятому января иракцы окончательно вернули себе бывшие позиции вдоль реки — «победное» наступление иранской армии закончилось.
Как видно из более детального разбора, реальный бой крупных танковых соединений не был похож на киношно-игровое «а давайте расставим наши танки полукругом и сядем ждать». На первом этапе иранцам помогли внезапность атаки и численное превосходство на участке наступления, на втором свою роль сыграли лучшие выучка и техника иракских танкистов. Обе стороны понесли серьёзные потери, при этом не добившись значимых результатов. Впрочем, это можно сказать и про всю ирано-иракскую войну в целом.
«Мы — победители! Мы — чемпионы»
Иранская версия событий в кратком пересказе выглядит примерно так.
Семнадцатого декабря 1980 года в армии ИРИ (Исламской Республики Иран) был подготовлен план операции «Наср» («Победа»), включавший атаку в районе Ховейза, оккупацию гарнизона Хамида и потом продолжение наступления. Его передали 16-й дивизии Казвина и 92-й дивизии Хузестана.
Для участия в операции были выделены подразделения армии: 1-я и 3-я бригада 16-й бронетанковой дивизии, 2-я бригада 92-й бронетанковой дивизии, 291-й танковый батальон и батальон из корпуса Революционной гвардии (а также некоторые нерегулярные силы из группы доктора Чамрана).
Наступление началось пятого января 1981 года и развивалось очень успешно: заранее установленные цели были заняты, около 800 иракцев захвачены в плен. Так же хорошо обстояло дело и на следующий день, шестого января.
Однако из-за отсутствия резервных частей и чрезмерного давления со стороны противника седьмого и восьмого января был издан приказ отступить на прежние позиции. При этом требовалось оставить силы прикрытия, чтобы остановить продвижение иракцев в сторону Ахаваза.
В ходе этой героической миссии пали 141 солдат из 16-й бронетанковой дивизии и 70 студентов университета Хомейни.
Хотя наступавшим частям и пришлось в итоге отойти, операция была очень успешной. Более 1000 иракцев были убиты или ранены, а 800 захвачены в плен; 9-я танковая дивизия Ирака понесла тяжёлые потери; 45 танков, 50 транспортных средств, 15 ракетных установок и три вертолёта противника были уничтожены. Некоторые танки и автомобили были захвачены в качестве трофеев.
Карта операции
Вряд ли у кого-то из прочитавших такое возникнут сомнения в том, кто же стал победителем в сражении. Тем больший когнитивный диссонанс возникает при знакомстве с официальной версией другой стороны — иракской.
«Верблюды идут на юг…»
Сходство с иранской версией наблюдается разве что в датах.
Итак, пятого января 1981 года три иранские танковые бригады (в общей сложности 330 танков М60 и «Чифтен») по наведённым понтонным мостам пересекли реку Кархех.
Если верить гуглокарте, то с дорогами в этом районе не очень хорошо даже сейчас, а в 1981 году — и подавно.
Единственным подходящим «панцерштрассе» стала асфальтированная дорога между Сусангердом и Дезфулем, по которой и двинулись на юг танковые колонны. Не заметить «змею» таких размеров было сложно. Поэтому, обнаружив с воздуха приближающиеся иранские танки, иракцы закопали свои Т-62 в землю по башни и организовали «огневой мешок».
Когда на следующий день иранские машины подошли к месту засады, они попали под огонь с трёх сторон. Попытка сойти с дороги приводила к тому, что боевая техника застревала в грязи. Атаковать вкопанные иракские танки вертолётами «Кобра» с ПТУР также не получалось — позиции противника были хорошо прикрыты ПВО, а в небе господствовала иракская авиация, которая вдобавок разбомбила переправы.
Несколько дней ожесточённых боёв привели к тому, что большая часть машин двух иранских бригад была уничтожена и только третьей удалось по восстановленным в последний момент мостам отступить обратно за реку.
Потери Ирана в этой операции составили не менее 214 танков и 100 других бронемашин, Ирак признал потерю 45 танков. В целом это стало грандиозной победой иракского (читай, советского) оружия в лице танков Т-62 над техникой западных империалистов.
Иракский Т-62 в танковом музее Бовингтона
Реальная война удивительно походит на охваченный пожаром бордель
Попытки разобраться в событиях начала января 1981 года стоит начать с понимания, что же представляли собой армии воюющих сторон.
Иранская ещё за несколько лет до начала конфликта заслуженно считалась одной из мощнейших не только на Ближнем Востоке, но и в мире. Так, для своих танковых войск шах Мохаммад Реза Пехлеви закупил новейшие британские танки «Чифтен» и вложил немало денег в разработку машины следующего поколения, первоначально называвшейся «Шир» («Лев»).
Наверное, если бы не шах, британское танкостроение кончилось бы на несколько десятилетий раньше, так и не удивив мир своим «Челленджером».
Но в 1979 году шахский режим рухнул, а победившая оппозиция радостно занялась традиционным для таких случаев делом — чисткой вооружённых сил. От «недостаточно верных», а в данном случае правоверных, солдат и особенно офицеров.
Иранская революция 1979 года
Заодно новый правитель — аятолла Хомейни — начал призывать к социалистическим исламским революциям во всём мире. Что чрезвычайно не понравилось диктатору соседнего Ирака — Саддаму Хусейну, который считал себя относительно светским правителем. Впрочем, возможно, Саддам напал бы и без повода — как показали последующие события с Кувейтом.
Он вообще отличался неконтролируемой любовью к плохо охраняемой нефти в больших количествах.
Первый этап ирано-иракской войны, как и следовало ждать, оказался весьма неприятным сюрпризом для иранцев. Старая шахская армия уже не очень-то могла воевать, а свежесозданный Корпус стражей исламской революции ещё не представлял серьёзной силы.
Основные усилия иракцы сосредоточили как раз на захвате Хузестана — основного нефтедобывающего региона Ирана. Им удалось взять под контроль значительную территорию, однако затяжное сражение за город Хоррамшахр привело к тому, что два следующих крупных города — Дезфуль и Ахваз — иракцы лишь осадили.
Также в осаду попал крупный порт и нефтеперерабатывающий центр Абадан. Собственно, именно деблокада Абадана и стала основной целью иранского контрнаступления, столь поспешно названного «Победой».
В целом к январю 1981 года иракцы испытывали классический «кризис наступления» — нехватку сил для достижения всех требуемых целей, усталость войск и так далее. Однако при этом столь быстрой реакции иранцев никто не ждал.
Один из иранских «Чифтенов»
Основной опасностью считались иранские ВВС — любимое детище Реза Пехлеви, в которое он вкладывал бо́льшую часть средств и которое в 1981 году, несмотря на революцию и не очень удачное начало войны, всё ещё оставалось достаточно серьёзной силой. Что касается наземных войск, то иракских командиров больше волновал предстоящий шестого января праздник Дня армии, чем возможные действия противника.
В том, насколько это было неосторожно, командование развёрнутой вдоль реки Кархех 9-й танковой дивизии убедилось в полной мере.
Особенно тяжело пришлось 43-й танковой бригаде, атакованной частями иранских 16-й и 92-й бтд с разных направлений. Сразу в нескольких местах иранцам удалось прорвать линию обороны и создать угрозу тылам 9-й тд иракцев. Если бы персам это удалось, они бы не только взломали весь фронт 9-й танковой, но и создали угрозу стратегическому шоссе Басра‑Багдад.
Иракскому командованию было понятно, что, хотя 9-я тд и сумела «не развалиться» в первый же день вражеского наступления, рассчитывать на продолжение чудес не стоит. К ставшему ключевым участку фронта срочно начали подтягиваться резервы с других участков. Из сектора 6-й танковой дивизии перебросили 30-ю тбр, которая уже вечером пятого января при поддержке артиллерии контратаковала прорвавшихся иранцев и даже заставила их отступить на полтора-два километра.
Но решающей соломинкой на чаше весов — а точнее, полновесной гирей — стало другое: из состава 2-го корпуса к месту прорыва иракцы начали перебрасывать 10-ю отдельную танковую бригаду — единственное подразделение, успевшее получить танки Т-72. Контратака 10-й началась на следующий день, шестого января.
Иракский Т-72
Много позже, отвечая на вопрос американского военного исследователя об этом сражении, бывший иракский генерал Раад аль-Хамдани описал его ход следующим образом:
«Наша 10-я танковая бригада провела контратаку на иранскую 16-ю бронетанковую дивизию и нанесла ей серьёзные потери. Наши батальоны были намного лучше — они имели опыт „войны в октябре“ (имеется в виду арабо-израильский конфликт 1973 года. — Прим. ред.) и много тренировались в свете уроков, извлечённых из боёв с израильтянами в 1967 и 1973 годах.
Кроме того, иракцы имели превосходство в технике. Русский танк Т-72 был лучше британского. Более того, манёвренность Т-72 была выше, поскольку он был легче и быстрее».
Вступление в бой 10-й бригады переломило ход сражения. Иранцы начали отступать, преследуемые по пятам иракскими частями. Седьмого января иракские танки вышли к реке Кархех и сопровождавшие их инженерные части начали строительство переправы на южный берег. На следующий день 10-я бригада развернулась на плацдарме, окончательно устранив угрозу флангу 43-й танковой бригады. К девятому января иракцы окончательно вернули себе бывшие позиции вдоль реки — «победное» наступление иранской армии закончилось.
Как видно из более детального разбора, реальный бой крупных танковых соединений не был похож на киношно-игровое «а давайте расставим наши танки полукругом и сядем ждать». На первом этапе иранцам помогли внезапность атаки и численное превосходство на участке наступления, на втором свою роль сыграли лучшие выучка и техника иракских танкистов. Обе стороны понесли серьёзные потери, при этом не добившись значимых результатов. Впрочем, это можно сказать и про всю ирано-иракскую войну в целом.
